Ланс, еще один художник, задумчиво прошелся мимо стола Пейшенс, скосил глаза на лежащий там рогалик и взял его, вполголоса пояснив:
– Двенадцать часов. Самое время что-нибудь съесть.
Сэлли сердито посмотрела на него.
– Господи! – Она перевела взгляд на Пейшенс, которая, ничего вокруг не замечая, склонилась над своими рисунками. – Господи, пожалуйста! Пусть это буду я, пусть это буду я...
Чья-то тень внезапно упала на стол Пейшенс. Она нахмурилась и подняла глаза от бумаги. Напротив нее стоял высокий мужчина. Сэлли одарила его самой обворожительной и многообещающей улыбкой, но тот лишь мельком взглянул на нее. Его улыбка предназначалась только Пейшенс.
– Привет, – сказал он.
– Ой, здравствуйте, – Пейшенс смущенно оглянулась. – Сэлли, познакомься, э-э... тот самый полицейский, о котором я тебе рассказывала. Мы познакомились сегодня утром.
Она замолчала в нерешительности и вдруг поняла: «Я же не знаю, как его зовут!»
Она смущенно посмотрела на своего гостя. Но тот широко улыбнулся и протянул Сэлли руку:
– Том Лоун.
– Господи! – вскричала Сэлли. – Какое невероятно чудесное имя. Том! Оно рифмуется с дом, сом, бром. Рифма – это, конечно, не самое главное, но...
Она недовольно, даже с раздражением посмотрела на Пейшенс. Но подруга ответила ей таким же взглядом, да и Том, очевидно, тоже не рад был ее присутствию.
– Ну хорошо, хорошо, – кивнула головой Сэлли. – Я ухожу. Буду у себя. Одна.
Она быстро удалилась, оставив Пейшенс один на один с Томом. Пейшенс подняла на него взволнованные глаза:
– Да... Так и...
Том, улыбаясь, продолжал смотреть на нее. Наконец он сказал:
– Знаете, что мне в вас особенно нравится?
– Нет. Откуда же я могу знать?
– Вы родились в первый день весны. Мое любимое время года.
– Постойте, – у Пейшенс даже рот раскрылся от удивления. – Как вы узнали?
Он достал из кармана бумажник – ее бумажник.
– Вы обронили его, когда убегали. Вы действительно летите как ветер, когда куда-нибудь спешите.
– Ох, спасибо. – Она взяла бумажник и смущенно посмотрела на Тома. – Но совсем не стоило... Я хочу сказать, вы могли оставить его прямо там.
Том поймал ее смущенный взгляд и, улыбнувшись, сменил тему разговора. Он принялся рассматривать рисунки в ее альбоме. И, показав на один из тех. что она делала для себя, а не по заказу Хедара, сказал:
Очень красиво.
– Вы находите?
Том уверенно кивнул:
– Абсолютно уверен. Похоже на раннего Шагала. Что-то изысканное и причудливое. А то, как вы работаете со светом и тенью, больше всего напоминает старых голландцев.
Он остановился, заметив, с каким недоумением смотрит на него Пейшенс.
– Ну, старых голландских мастеров...
Пейшенс неудержимо рассмеялась, а Том замолк, смущенно улыбаясь.
– Ну ладно, ладно. Да, я ничего не понимаю в настоящем искусстве. Я только сегодня это нашел в Интернете и... Но только между нами! Я вообще думал, что «Голландские мастера» – это название сигар, которые курит мой помощник. Неважно. Я просто хотел произвести на вас впечатление. Я ничего не понимаю в этом, – он кивнул на альбом с рисунками, – но мне, серьезно, нравится. Очень.
Было видно, что он говорит правду.
Пейшенс вся просияла и скромно потупила глаза:
– Спасибо.
Том, секунду поколебавшись, добавил:
– Говорят, что с людьми, которых встречаешь при необычных обстоятельствах, сходишься быстрее, чем с обычными знакомыми: слишком многое сразу связывает. А тут эта кошка, и вообще все так странно...
Из-за перегородки, где стоял стол Сэлли, послышался приглушенный шум. Пейшенс покосилась на стенку, едва сдерживая улыбку: Сэлли там, должно быть, просто вся извелась, пытаясь расслышать, что же происходит у Пейшенс.
Том, который не обратил внимания на этот звук, неправильно понял молчание Пейшенс. Он решил, что ей просто скучно его слушать.
– Я думал, что мы могли бы выпить вместе чашечку кофе, – быстро заговорил он. – Тут за углом есть чудесный итальянский ресторанчик.
Пейшенс смотрела на него в нерешительности. Но Том не растерялся:
– Как насчет завтра? В час, например?
Пейшенс глотнула воздуха и выпалила:
– Это... Это звучит просто здорово.
– Чудесно! – с заметным облегчением ответил Том (он все еще боялся, что ему откажут). – Тогда до завтра.
Том подождал, не скажет ли Пейшенс еще чего-нибудь, но она только улыбалась. Полицейский, следуя за взглядом Пейшенс, посмотрел на перегородку, за которой сидела Сэлли, и, словно уловив эти взгляды, Сэлли не замедлила явиться. Том тут же обратился к ней:
– Вы проследите, чтобы она пришла, хорошо? Я на вас рассчитываю.