– Это моя работа, – с горечью проговорил Том, движением головы указывая на свое оружие, – но, я полагаю, тебе ничего бы не стоило отобрать его у меня, если бы ты захотела.
Пейшенс подняла голову. На этот раз она не отвела взгляда.
– Если бы я захотела, – тихо ответила она.
Том засунул револьвер обратно в кобуру и быстро вытащил наручники. Пейшенс отвернулась, опустив голову, и не оказала никакого сопротивления.
– Пейшенс Филлипс, известная также как Женщина-кошка, вы арестованы. Вы знаете, что имеете право хранить молчание...
Она не проронила ни слова в течение всего пути в полицейский участок в машине с зарешеченными окнами; не говорила ничего, пока у нее снимали отпечатки пальцев, пока ее тщательно обыскивали и переодевали в бесформенный оранжевый тюремный комбинезон. Первые полчаса она не отвечала ни слова и на вопросы полицейского Тома Лоуна, который допрашивал ее в маленькой комнате без окон, где ее приковали наручниками к стулу, скрепив руки за спиной. Потом она стала говорить, не взвешивая своих слов и не раздумывая над ответами.
– Но я же объясняю тебе, – твердила она со слезами на глазах, – у Славицкого были улики, он мог доказать, что применение «Бью-лайн» приводит к страшным последствиям. Именно поэтому Лорел убила его! Потом об этом узнал Джордж, тогда она и его убила. Она стремилась во что бы то ни стало это скрыть!
– Экспертиза показала, что оба убийства были совершены одним и тем же оружием, – устало произнес Том, меряя шагами комнатушку. – И этот пистолет был в твоих руках.
– В руках Женщины-кошки.
– Разве это не одно и то же?
– Да какая разница... Ты считаешь, что мы обе виновны. – Пейшенс подняла голову и посмотрела Тому прямо в глаза. – Но и Женщина-кошка тоже не убивала ни того, ни другого.
Том тяжело вздохнул и опустился в кресло напротив нее. Когда он заговорил, его голос дрожал от боли:
– Думаешь, мне легко было поверить, что ты это сделала?
– Сыщик! – Пейшенс резко выпрямилась, так что наручники впились ей в запястья. – И долго я была у тебя на подозрении?
– Пейшенс...
– Ты что, выжидал, прежде чем арестовать меня? Пока не добился от меня того, чего хотел? Пока мы не...
– Только не надо разыгрывать здесь оскорбленную невинность! – гневно повысил голос Том. – Если кто-то из нас может чувствовать себя обманутым, так это я.
Он откинулся на спинку кресла и провел рукой по лбу.
– О господи! Всю жизнь мне казалось, что я достаточно хорошо разбираюсь в людях. Но вижу, что в тебе я сильно ошибся.
Пейшенс опустила голову и чуть заметно пожала плечами.
– Я вижу, что я ошиблась, – почти неслышно прошептала она. Ее плечи мелко задрожали.
– Но, Пейшенс, все улики...
– Сплошная ложь, – закончила она за него. – Но тогда получается, что и я сама – ложь.
Том покачал головой. По его измученным глазам было видно, что эта сцена причиняет ему невыносимые страдания.
– Как ты не понимаешь меня, Пейшенс? Все обстоятельства дела, все до одного, каждая деталь – все указывает на тебя. И нет ни одной мелочи, которая говорила бы об обратном.
– Но я говорю тебе, – умоляюще произнесла Пейшенс. – Неужели ты не можешь поверить мне?
Но, встретившись с ним взглядом, она поняла, что он не может ей поверить. По ее щекам покатились слезы. Она спросила:
– Помнишь, как ты в первый раз увидел меня?
– Помню.
– Что ты тогда увидел?
– Какую-то девушку, – голос Тома дрогнул от нахлынувших воспоминаний, – которая полезла спасать кошку..
Пейшенс отрицательно покачала головой:
– Нет, ты увидел совсем другое. Ты увидел сумасшедшую, которая собиралась выброситься из окна. Все обстоятельства дела указывали на это.
Том быстро взглянул на нее. Пейшенс смотрела на него умоляюще, со страстной надеждой:
– Прошу тебя, поверь мне, Том!
Он продолжал вглядываться в ее лицо, но ничего не говорил. Наконец он печально опустил голову:
– Разве я могу? Я совсем ничего не знаю о тебе.
– Я та же самая девушка, с которой ты был этой ночью, – прошептала Пейшенс.
Том смотрел на нее: молодая женщина в тюремной одежде, с лицом, залитым слезами. Он поднялся, прошел через всю комнату и постучал в дверь.
Полицейский открыл ее и выпустил Тома. Еще на одно, последнее мгновение тот задержался в дверях, глядя на Пейшенс, потом решительно повернулся к полицейскому.
– Отведите ее обратно, – произнес он и ушел.