Она вспомнит, как муж подводил ее на людях. Как представлял ее друзьям, говоря: «А это Клингон [4]». Как купил ей на последний день рождения лотерейных билетов на двадцать пять фунтов.
Но потом вспомнила, как быстро сдулось высокомерие Брайана и как он опечалился, стоило попросить его лечь в другом месте. Ева несколько секунд постояла у двери спальни, обдумывая возможные последствия, и забралась в постель, оттянув начало потенциального сражения.
* * *
Она проснулась в пятнадцать минут четвертого от крика Брайана, сражающегося с одеялом. Щелкнула кнопка ночника. Когда Ева сумела сфокусировать взгляд, то увидела, что муж скачет по ковру на одной ноге, придерживая правую лодыжку.
– Судорога? – спросила она.
– Нет, не судорога! А твои гребаные шпильки! Ты продырявила мою хренову ногу!
– Тебе стоило остаться в комнате Брайана-младшего, а не пробираться в мою.
– Твою? – переспросил муж. – Она всю жизнь была нашей.
Брайан не слишком умел справляться с болью или кровью, и вот посреди ночи он вдруг столкнулся и с тем, и с другим и завопил. Наконец окончательно проснувшись, Ева увидела, что в пострадавшей ноге действительно дыра.
– Много крови… Промой рану, – простонал он. – Нужно полить ее дистиллированной водой с йодом.
Ева не хотела вставать с постели. Вместо этого она дотянулась до стоящего на тумбочке флакона «Шанель №5». Направила распылитель на ссадину Брайана и нажала на пульверизатор. Брайан взвизгнул, запрыгал по бежевому ковру и выскочил за дверь.
«Я все сделала правильно», – удовлетворенно подумала Ева, снова проваливаясь в сон. Всем известно, что в чрезвычайной ситуации «Шанель №5» – хороший антисептик.
* * *
Около половины шестого Ева снова проснулась.
Брайан хромал по комнате, непрестанно выкрикивая:
– Больно! Больно!
Когда Ева села, он пожаловался:
– Я позвонил в неотложку. Там сплошные идиоты! Придурки! Болваны! Анацефалы! Слабоумные! Бестолочи! Кретины! Переворачиватели гамбургеров! Планктон! Да африканский знахарь соображает лучше!
– Брайан, пожалуйста, – утомленно сказала Ева. – Ты не устал бороться с миром?
– Нет, мир мне нравится все меньше.
На Еву нахлынула волна жалости к обнаженному супругу, стоящему у изножья кровати с продырявленной ногой, обмотанной белой полотняной салфеткой, и крошками от тоста в бороде. Она отвернулась.
В комнате, сейчас ставшей ее персональной спальней, он был лишним.
* * *
Брианна в который раз задавалась вопросом, сколько еще Поппи будет рыдать. За стенкой не умолкали всхлипы.
Девушка посмотрела на будильник, которым владела с детства. Барби указывала на четыре, а Кен – на единицу. Не такого она ждала от первой ночи в университете.
«Эта ужасная истеричка затащила меня в мыльную оперу "Ист-Эндеры"», – раздраженно подумала Брианна.
Около половины шестого ее беспокойный сон был прерван громким стуком в дверь. Она услышала хныканье Поппи и замерла. С шестого этажа общежития от соседки никак не убежать – да и окно открывалось всего на несколько сантиметров.
– Это я, Поппи! Впусти меня!
– Нет! – закричала Брианна. – Иди спать, Поппи!
– Брианна, помоги мне! – взмолилась Поппи. – На меня напал одноглазый мужик!
Брианна открыла дверь, и Поппи ввалилась в комнату.
– На меня напали!
Брианна окинула взглядом коридор. Пусто. Дверь комнаты Поппи была распахнута, и оттуда неслись звуки эмо-трека «Almost Lover» группы «Fine Frenzy», который Поппи явно запилила. Брианна заглянула в комнату незваной гостьи. Никаких признаков яростной борьбы. Покрывало нетронуто.
Вернувшись в комнату, Брианна к своему неудовольствию обнаружила, что Поппи облачилась в ее любимую фланелевую ночную рубашку, забралась под одеяло и теперь всхлипывает в подушку. Брианна не знала, что делать, поэтому включила чайник и спросила:
– Мне позвонить в полицию?
– Тебе не кажется, что меня уже достаточно осквернили? – заорала Поппи. – Я просто посплю сегодня в твоей постели вместе с тобой.
Спустя полчаса Брианна притулилась на краю кровати, обещая себе с утра пораньше пойти в университетскую библиотеку и отыскать книгу о том, как перестать быть бесхребетной.
Глава 4
На второй день Ева проснулась, откинула одеяло и свесила ноги с кровати.
Затем она вспомнила, что нет нужды вставать и готовить на всех завтрак, будить детей, опустошать посудомойку, закладывать вещи в стиральную машину, гладить кучу белья, тащить наверх пылесос, перебирать содержимое шкафчиков и ящиков, чистить духовку, протирать пыль со всех поверхностей, включая горлышки бутылок кетчупа и соевого соуса, полировать деревянную мебель, мыть окна и полы, поправлять ковры и подушки, чистить ершиком загаженные туалеты, собирать испачканную одежду и складывать ее в корзину, менять лампочки и рулоны туалетной бумаги, носить оказавшиеся не на своем месте предметы с первого этажа на второй и наоборот, идти в химчистку, пропалывать газон, ехать в садовый магазин за луковицами и однолетниками, начищать обувь или нести ее в ремонт, возвращать библиотечные книги, сортировать мусор, оплачивать счета, навещать мать и волноваться, что не заглянула к свекрови, кормить рыбок и чистить аквариум, отвечать на звонки за двоих подростков и передавать им сообщения, брить ноги и выщипывать брови, делать маникюр, перестилать белье на трех кроватях (если на календаре суббота), стирать вручную шерстяные джемперы и сушить их на банном полотенце, покупать еду, которую она не станет есть сама, везти тяжелые пакеты на магазинной тележке к машине, загружать в багажник, ехать домой, убирать покупки в холодильник и в шкафчики и на цыпочках расставлять консервные банки и бакалею на полке, до которой сама толком не дотягивалась, а вот Брайан доставал без труда.
Сегодня она не будет резать овощи и поджаривать мясо для рагу. Не будет печь хлеб и торты, которые всегда пекла из-за того, что Брайан предпочитал домашние магазинным. Не будет косить траву, подрезать растения, подметать дорожки и собирать листья в саду. Не будет мазать креозотом новый забор. Не будет рубить дрова, чтобы растопить настоящий камин, рядом с которым устраивается Брайан, придя зимой домой с работы. Не будет укладывать волосы, принимать душ и в спешке краситься.
Сегодня она не будет делать ничего из перечисленного.
Не будет беспокоиться, что ее вещи разложены не по порядку, потому что не знает, когда снова начнет носить одежду. В обозримом будущем ей понадобятся только пижама и халат.
Пускай другие люди кормят ее, обихаживают и покупают для нее еду. Она не знала, кто возьмет на себя роль феи-крестной, но верила, что большинство окружающих пожелают продемонстрировать свою природную доброту.
Ева знала, что скучно не будет – ей нужно многое обдумать.
Она поспешила в ванную, умылась и вымыла подмышки, но вне постели ей было некомфортно. Пожалуй, стоя на полу, легче поддаться чувству долга и спуститься вниз. Возможно, в будущем она попросит мать привезти ей ведро. Она помнила фарфоровый горшок под проседающей бабушкиной кроватью – в обязанности Руби входило опорожнять посудину каждое утро.
Ева легла на подушки и быстро уснула, но Брайан вскоре разбудил ее, спросив:
– Куда ты подевала мои чистые рубашки?
– Отдала их проходящей прачке, – ответила Ева. – Прачка отнесет их к быстрому ручью и потопчет на камнях. Вернет в пятницу.
Брайан, по обыкновению не слушавший жену, закричал:
– В пятницу?! Так не пойдет! Мне нужна рубашка сейчас!
Ева отвернулась к окну. С клена, кружась, падали золотые листья. Она сказала:
– Ты вполне обойдешься без рубашки. У вас же нет дресс-кода. Профессор Брэди одевается так, словно играет в «Роллинг Стоунз».
– И это чертовски конфузит, – проворчал Брайан. – На прошлой неделе к нам приезжала делегация из НАСА. Все прибывшие были в блейзерах, рубашках и галстуках, а экскурсию им проводил Брэди в скрипучих кожаных штанах, футболке с Йодой и ковбойских казаках! И это при его-то зарплате! Все космологи одинаковы. А когда они собираются в одной комнате, это похоже на встречу наркоманов в реабилитационном центре! Говорю тебе, Ева, если бы не мы, астрономы, эти пустозвоны уже давно оказались бы на мели.
4
Клингоны— вымышленная инопланетная цивилизация гуманоидов-воинов из научно-фантастической вселенной «Звездного Пути».