Куда ехать? Решила, что лучше всего в один из спальных районов, что по соседству: в Веселый Поселок, на правый берег, или в Купчино, по другую сторону Сортировочного моста. Направилась в сторону Володарского моста, и сразу за ним на остановке подобрала парочку, очкастого долговязого парня и девушку, маленькую, вертлявую, по виду, студентов, замерзших, но веселых и юношески-беззаботных. Отвезла их за 200 на Ржевку, сразу же заправилась бензином – и назад, через Косыгина, Заневский, Новочеркасский. Но больше голосующих не попадалось. Кружила по Веселому поселку: Искровский, Тельмана, Большевиков, Коллонтай, но все бесполезно. Несколько раз ей не везло: голосующих брали у нее прямо из- под носа.
Город погружался в темноту, фонари горели слабым, тускло-голубым светом, на остановках толпился народ, мерзнув, но упорно ожидая общественного транспорта. Оля уже отчаялась, но вот на Коллонтай еще издали увидела две черные мужские фигуры на середине дороги. Возле них притормозила обогнавшая ее «шестерка», но лишь на секунду, останавливаться не стала, умчалась дальше. Оля остановилась возле парней: «Куда?» И сразу пожалела, что сделала это. Внешний вид парней был колоритным, уголовно-наркоманским. С такими не общаются порядочные дамы, и уж тем более, не садят их к себе в авто в столь поздний час. Но Оля была совсем на мели, и возвращаться домой ни с чем тоже не хотелось.
- Троицкое поле.
- Триста.
- Нет проблем.
- Деньги сразу. Не сердитесь, всем так говорю.
Парни сели в машину, один рядом, второй на заднее сиденье. Тот, что сидел рядом, был угрюм, замкнут и молчалив, сзади сидел болтливый и добродушный. Оля не прислушивалась к его болтовне, но поневоле резали слух фразы: «Еле ноги от ментов унес, чуть почки не отбили», « Мы его привязали на ночь в лесу, на следующий день он нам все и выложил», «Мы ему, суке-падле весь базар разложили, видим, он не догоняет, ночью сожгли его четверку»… и все в таком духе. А спустя время, болтливый обратился и к Оле: «Как вас зовут?» Оля ответила, и услышала неожиданный вопрос: «Оля, нет ли у вас кого-нить убить не задорого? Сделаем быстро и профессионально».
- Честно скажу, парни: есть кого убить! Своими руками бы придушила, да ладно, пусть живет, Бог его накажет, да и денег у меня на киллеров нет».
- Да уж, были бы деньги, не стали бы таксовать, да еще в такое позднее время.
Район Троицкое поле всегда пользовался дурной славой из-за преступности, туда раньше даже таксисты не ездили, высаживали пассажиров чуть раньше, но Оля сама себе удивлялась: почему-то не было ни страха, ни волнения, наоборот, спокойствие и полнейшее равнодушие к собственной судьбе.
Угрюмый, тот, что сидел рядом, между тем, попросил Олю остановиться возле какого-нибудь магазина, чтоб купить водку. Повернула машину на Седова, там много круглосуточных магазинчиков, не дорогих супермаркетов. Болтливый в это время рассказывал, что когда-то лет 8 тому назад, у него в этом районе была своя процветающая фирма по ремонту квартир.
- Потом задолжал денег, фирму продал, попал в тюрьму, и так до сих пор не могу подняться.
Остановились возле «Полушки», угрюмый вышел, а болтливый продолжал.
- У меня же семья была, и дочка где-то растет, не знаю только где, жена не хочет со мной общаться. Я же на героине тогда был, все из дома подчистую вынес, видимо до сих пор не может простить. А представляете, год назад в казино 50 000 долларов выиграл, но тут же все снова и спустил.
- Ну ты и дурак! Судьба тебе сделала подарок, дала шанс выкарабкаться, вернуть семью, начать все заново, а ты не воспользовался! Вряд ли теперь еще так же повезет.
Угрюмого не было долго, болтливый решил пойти за ним в универсам, и вскоре оба вернулись с пакетами, наполненными снедью. «А это вам» - болтливый протянул Оле огромную желтую грушу.
- Спасибо, мне приятно, мальчики, честное слово.
- И нам с вами было приятно ехать. Услышать человеческую речь и участие.
Кружились какое-то время по лабиринтам раздолбанных и не освещенных улиц Троицкого Поля, (вот уж поистине «улицы разбитых фонарей») наконец, парни попросили припарковаться. Вежливо простились, пожелали удачи.
Видел бы ее сейчас Сережа, что бы сказал?
№ 20
Роман «Солнечный Ангел» был завершен, и Оля приступила к мемуарам. Это были воспоминания об ее муже, профессоре, академике Сергее Сергеевиче Лопухине. «Пройдет время, - размышляла она, - и наука обязательно вспомнит о нем, его заслугах, и тогда выяснится, что самые подробные и интересные воспоминания о профессоре, окажутся написанными его женой».
Материала было хоть отбавляй: домашний архив, фотографии, скачанные из Интернета статьи, а главное, это воспоминания, которые жили в Оле настолько ярко, что они казались ей ярче и реальнее сегодняшней жизни без него.
А сегодняшняя жизнь была ненормальной, фантастически-бредовой. Не жизнь, а хронический стресс, вялотекущий электрический шок.
Ночью носилась по городу, таксовала, «бомбила», выражаясь языком водителей. Стабильного заработка не было, денег хватало только на еду и бензин, но ничего другого она придумать для себя не могла. Днем из-за пробок на дорогах заработать было не возможно, поэтому отсыпалась, сидела в Интернете, писала мемуары, знакомилась с юными красавцами, общалась, переписывалась, и даже встречалась пару раз. Но это были разовые встречи, которые заканчивались ничем, один не понравился ей, второму - она. Кафе, разговоры за столиком, короткая прогулка на автомобиле по городу, расставание. Прощальное «созвонимся» или «встретимся в инете».
Где-то она слышала умное изречение, что в юности мы влюбляясь сначала отдаем душу, а потом тело, в зрелом возрасте сначала тело, потом душу, а становясь старше, отдаем тело, но душу не отдаем. Это так, и она уже дошла до этой, последней стадии своей женской сути, да и отдавать было уже нечего, если бы и хотела
Юра понравился ей взрослостью, цинизмом, каким-то высокомерно-пренебрежительным отношением к женщине, и вообще к жизни. Казалось, она общается со зрелым, умудренным опытом мужчиной, сформировавшейся личностью, а не с 22-летним студентом. А еще он завалил ее электронную почту своими фотографиями. Юный, красивый, высокий брюнет, уверенный в своей неотразимости, наглый, нахальный подонок. Оля сразу же окрестила его Элвис Пресли, так он был похож на певца. При первом же общении он предложил реальную встречу и секс. Ответила, что не любит спешить.
«Зря отказываешься, в твоем возрасте и на твоем месте, я бы не ломался». «Меня все устраивает, и мой возраст и мое место» - холодно ответила Оля, и на этом общение прекратилось.
Но спустя время, они снова столкнулись в инете, и снова зявязалась беседа. На этот раз говорили долго, увлекательно, с интересом и любопытством раскрывали друг друга, и расставаясь, обменялись телефонами. Юра позвонил ей на мобильный вечером, когда она «бомбила», была за рулем, и поговорить не удалось. Второй звонок раздался ночью. Болтали до самого утра, не могли наговориться, как близкие, родные люди. И уже вечером в Интернете Юра заявил ей: « Я влюбился в тебя, Оля, я жить без тебя не могу!»
Напрасно она убеждала юного красавца оставить идею реальной встречи, Юра был неумолим. И после недолгого сопротивления, через неделю после знакомства, Оля с бьющимся сердцем ехала по Приморскому шоссе навстречу своему новому виртуальному поклоннику. Морозы ослабли, дорога была сплошным месивом из мокрого снега и грязи. Блошка из Суперблондинки превратилась в шатенку, но неслась как на крыльях. Юра встретил ее, как и договорились, на улице Оптиков, сразу за виадуком. Уже издали Оля увидела на обочине одиноко маячившую высокую фигуру в пальто с поднятым воротником и без шапки.
Притормозила. Элвис Пресли, ( до чего же похож!) сел рядом, и едва она успела рассмотреть его внимательнее и подумать, что выглядит он моложе чем на снимках: нежный овал лица, розовые щеки, (господи, да я же связалась с младенцем, ему наверное нет и 20 лет, он еще маменькин сыночек!), как этот розовощекий малыш в первую минуту уже стаскивал с нее перчатки, сжимал в объятиях, покрывая поцелуями и лицо и руки, и страстно шепча: «Ты просто супер! Едем ко мне! Я сегодня один».