Выбрать главу

В своем дневнике отец написал об их воссоединении с предельной честностью. Он признался, что еле узнал девушку, с которой не виделся больше двух лет. Она изменилась и казалась ему незнакомкой. Лили почувствовала его неловкость и сказала, что он не обязан на ней жениться. Он заверил ее в своей любви, скрыв терзавшие его сомнения. Они поженились 29 ноября 1945 года.

Врач предупредил их: «Обязательно подождите пару лет, прежде чем заводить ребенка. Лили слишком слаба для рождения детей, и ребенок может родиться больным». Шесть месяцев спустя они случайно зачали меня. Помня предостережение врача, и мать и отец были встревожены. Они думали, что смогут избавиться от беременности благодаря долгим поездкам на мотоцикле по мощенным булыжниками улицам, но это не сработало. Наконец однажды утром отец принес домой таблетки, чтобы вызвать выкидыш. Моя мать выкинула их в окно.

Я родилась в Брюсселе в канун Нового года, 31 декабря 1946-го, здоровая и крепкая – настоящее чудо. Из-за той цены, что моя мать заплатила за это чудо, у меня никогда даже мысли не возникало, что я имею право сомневаться в ее решениях, жаловаться или усложнять ей жизнь. Я всегда была послушной взрослой девочкой и почему-то всегда считала, что защищать ее было моей обязанностью. В своем дневнике папа признается, что был разочарован, что у него родился не мальчик, но спустя несколько дней полностью принял меня и вновь влюбился в мою мать.

Я давно начала подозревать, что, если бы я не появилась на свет, моя мать могла бы покончить с собой. Во всяком случае, мое существование подарило ей цель и вескую причину продолжать жить. Несмотря на всю стойкость и решительность своего характера, она была невероятно хрупкой. Ей удавалось хорошо скрывать это, и на людях она всегда искрилась легкостью и весельем. Но когда она оставалась одна, ее часто накрывала волна неудержимой грусти. Иногда днем, когда я возвращалась домой из школы, я могла обнаружить ее сидящей в своей темной спальне в слезах. Бывало и так, что, когда она забирала меня из школы, мы шли в кондитерскую или за покупками в антикварный магазин, мы смеялись, и в ее поведении не было ни намека на мучившие ее болезненные воспоминания.

Прошедшие через лагеря люди не хотели об этом говорить, а те, кто там не был, не желали слышать о них, поэтому мне часто казалось, что она чувствует себя то ли иностранкой, то ли существом с другой планеты. Когда она рассказывала мне о том времени, то сосредотачивалась только на хорошем – дружбе, смехе, желании вернуться домой, и на том, как она мечтала о тарелке спагетти. Когда я спрашивала у нее, как она справлялась, она отшучивалась: «Представь, что идет дождь, а ты бежишь, пытаясь не попасть под капли». Она всегда говорила мне, что нужно верить в хорошее в людях. Она хотела меня защитить, но я понимала, что она таким способом пытается защитить и саму себя… Она отрицала зло… всегда отрицала зло и настаивала на торжестве добра, и никогда, что бы ни происходило, не делала из себя жертву.

Она делала все возможное, чтобы оставить войну в прошлом. Она свела две татуировки с номерами. И в качестве прекрасного жеста неповиновения, а также чтобы стереть воспоминания о чудовищном холоде, который она вынесла, на деньги, полученные от немецкого правительства по реституции, она купила очень дорогую, теплую шубу из соболя.

В детстве я много времени проводила одна, читая и воображая великолепную жизнь, что ждет меня впереди. У меня было хорошее детство, хотя жизнь в Брюсселе часто бывала серой и скучной. Я любила свою просторную школу, я любила свои книги и была прилежной ученицей. Я любила своего брата и подруг – Мирей Датри и Мириам Виттамер, чьи родители были владельцами лучшей кондитерской в Брюсселе. Выходные наша семья проводила за городом, на вилле моих двоюродных прабабушки и прадедушки. У них был очень красивый дом на окраине большого леса Соань. Я любила бродить по лесу и собирать каштаны зимой, а летом – ягоды. Мой отец играл в карты с мужчинами, а мама с остальными женщинами перемывала кому-то косточки. Мы много и вкусно ели. Длинными серыми днями я погружалась в чтение Стендаля, Мопассана, Золя, а когда хотелось чего-то полегче – читала свои любимые «Приключения Тинтина», комиксы про храброго парнишку-репортера авторства бельгийского художника-мультипликатора Эрге. Я будто сама проживала все путешествия и подвиги Тинтина. Неужели я когда-то и сама побываю во всех этих экзотических уголках планеты? Казалось, ничто не сможет мне помешать.

Когда у меня выдавалась пара свободных от школы дней, а у родителей не было возможности никуда поехать, я часто ездила в гости к своей тете Матильде в Париж. Она владела шикарным бутиком неподалеку от улицы Фобур-Сент-Оноре, у которого было много постоянных клиентов из разных стран. Она продавала кашемировые свитера с принтами и платья и костюмы из джерси. Я проводила в магазине дни напролет. Моей задачей было складывать свитера и относить их обратно на место. Так я впервые окунулась в мир моды, продаж и открыла для себя скрытые достоинства джерси.