Но Мицу не удержалась и снова дала волю слезам. Она рыдала так громко, что все, кто был в корпусе, услышали ее.
Вырвавшись из рук сестры Ямагата, она выбежала во двор. Больной на костылях, встретившийся ей, удивленно посмотрел вслед Мицу.
Какое счастье чувствовать себя здоровой! Может быть, впервые в жизни она наслаждалась тем, что в глаза ей брызжет ослепительно яркое солнце, а лицо и грудь овевает свежий утренний ветер.
Она тотчас подумала об Ёсиоке-сан.
Далеко за больничными корпусами, над лесом, плыли молочные облака. «Теперь я могу с ним встретиться».
Сестра Ямагата растерянно глядела на Мицу. До сих пор не было случая, чтобы в лепрозорий прислали здорового человека, и теперь она не знала, что сказать Мицу.
— Ты сейчас будешь собирать вещи? — спросила она нерешительно.
— Что?
— Я говорю, ты можешь упаковывать свои вещи и хоть сейчас ехать домой. Ведь ты здорова!
Мицу кивнула. Ей не терпелось как можно скорей бежать отсюда, где лица у людей обезображены и распухли, где деревья, вздрагивая по ночам, шумно стряхивают с себя росу, и не дают спать стоны тяжелобольных.
«Больше я сюда не вернусь. Ни за что не вернусь!»
Сестра Ямагата печально глядела на Мицу.
— Мне жаль расставаться с вами, — сказала Мицу, — но я сюда никогда не вернусь.
— А писать нам будешь?
— Обязательно.
— Если хочешь успеть на дневной поезд, нужно поспешить.
— Когда он отправляется?
— В два и в три часа, но автобус до Одембы ходит очень редко.
— В Токио… В Токио…
Мицу не задумывалась о том, где она будет жить и где работать; мысль, что она возвращается в Токио, где живет Ёсиока, переполняла ее.
Весть, что Мицу оказалась здоровой и скоро уезжает, быстро распространилась среди больных. Многие высыпали во двор.
Волоча ногу, пришел и дядюшка Накано.
— Морита-сан, говорят, ты от нас уезжаешь. Повезло тебе.
— Да, да, — кивнула сияющая Мицу.
— Что же ты не собираешься? Не стоит здесь задерживаться…
— Прямо не знаю, что мне делать.
— Тебе ли это говорить?! Ведьма, которой тебя пугали в детстве, и та не так страшна, как это место. — Накано посмотрел на свои искривленные пальцы и грустно улыбнулся.
Мицу было больно чувствовать на себе взгляды из окон больничных корпусов. Женщины, которые еще утром относились к ней приветливо и предупредительно, теперь смотрели на Мицу хмуро, завистливо, лишь немногие со смирением, но большинство — отчужденно. Когда Мицу повернулась к ним, женщины поспешили отойти в глубь комнат. Они, конечно, радовались счастью Мицу, но ее отъезд лишний раз напомнил им об их горе.
— Ну что ты мешкаешь? Поторапливайся! — Почувствовав настроение больных, сестра Ямагата решила поскорее увести Мицу.
Кано Таэко вышивала у окна, греясь на солнышке. Увидев вошедшую Мицу, она подняла голову.
— Я рада за тебя. Я так рада, Мицу!
Она через силу улыбнулась, но улыбка не могла скрыть обреченности, которая сквозила в каждом ее движении.
Мицу села на татами и вздохнула.
— А я не очень.
— Что ты говоришь?
— Мне кажется, я готовлюсь совершить что-то нехорошее.
— Ну что ты! — крикнула Кано Таэко. — Надо же такое придумать. Конечно, кое-кто не в силах скрыть зависти и даже враждебности к тебе, но ведь это понятно. Скорей упаковывай вещи и уезжай.
Мицу открыла дверцы стенного шкафа и вытащила свой обшарпанный чемодан.
Осталось положить старую кофту да пару белья — вот и все сборы.
— Морита-сан!
— Да?
— Я хочу тебе подарить вот это, — Кано Таэко вынула из своего ящика серебряное кольцо.
— Мне? Что вы!
— Возьми. Я должна была надеть его на концерт. А теперь оно мне не нужно. Пальцы так скрючило, что кольцо не налезет, — слабо улыбнувшись, Таэко посмотрела на свои руки.
Мицу невольно отвела глаза.
— Или ты… — Мицу поняла, что Кано Таэко хочет сказать «брезгуешь», и поэтому поторопилась перебить ее:
— Нет! Нет! Что вы! Такое прекрасное кольцо. Оно, наверно, дорого стоит.
— Тогда надевай! — и Кано Таэко положила кольцо на крышку чемодана.
Приближалось время обеда.
Скоро с поля и из мастерских вернутся больные — так было вчера и позавчера, так будет завтра и послезавтра, так будет до тех пор, пока всех их не отнесут в лес, на кладбище.
— Попрощаемся?
Девушки встали, глядя друг другу в лицо.
— Я тебя не провожаю. Ты понимаешь почему.
— Да.
Мицу остановилась на пороге и тихо сказала:
— До свидания.