— Прошу прощения, Ким-сан, я еще приду. А сейчас я очень устал.
— Хорошо. Если понадобится заработать, обращайся ко мне.
Распрощавшись с Кимом-сан, уже на пороге я спросил:
— Энокен в самом деле приезжает на гастроли в Сакурамати?
На этот раз Ким-сан сказал правду:
— Где твои глаза? Смотри внимательней, в афише стоит «Энокеи», а не «Энокен».
Действительно, взглянув на афишу, я обнаружил, что надпись сделана с хитрым расчетом.
— И вы не боитесь, что вас за подлог привлекут к ответственности?
Глаза Кима-сан за толстыми стеклами очков усмехнулись. Он покачал головой:
— Никто в деревнях не верит, что к ним может приехать Энокен. Обычно его заменяют артисты помельче, и ничего, скандалов пока не было.
Нервы у Кима-сан были крепкие, не то что у нас, японцев.
Весь следующий день беспрерывно моросил дождь. Дощатая крыша дома быстро промокла, и на потолке появились подтеки. Через окошко в комнату проникала холодная сырость.
В полдень на улице заиграл горн, но у горниста, видать, не хватило дыхания, и звуки оборвались, потом с паузами возобновились снова.
Нагасима отправился на заработки. Я же, получив двести иен за расклеивание афиш, решил отдохнуть. Надо было бы наведаться в университет, но тело после работы было как ватное, из дому выходить не хотелось, тем более что на улице шел дождь.
Лежа на тюфяке, я сосредоточенно разглядывал потолок в пятнах. Это было мое любимое занятие. В детстве, когда у меня болел живот, я весь день лежал, глядя на такие же пятна. Они то принимали форму облака, то вдруг превращались в чудовищ, то в фантастический замок.
Время от времени я погружался в сон, потом просыпался и снова дремал. Печальные звуки горна за окном смешивались с шумом падающего дождя.
Карман плаща, висевшего на гвозде, оттопыривался, и я вспомнил, что в нем лежит старый номер «Звезд экрана», который я подобрал вчера во дворе крестьянского дома. На каждой странице — актеры, застывшие в непринужденных позах, отретушированные лица, ослепительные улыбки и ямочки на щеках известных артисток и певиц. Интересно, какова жизнь этих людей?
Ведь, по существу, мы мало отличаемся друг от друга. Я зарабатываю двести йен, расклеивая афиши, а они, белозубо улыбаясь, рассказывают миру о своей жизни.
«Неразлучные друзья, — прочел я под цветной фотографией, — артист Икэбэ Рё и артистка Ямагути Ёсико — идеальная пара». У юноши тонкое нервное лицо с вялой кожей, у девушки — большие накрашенные глаза. Обнявшись, оба улыбаются с фотографии.
Последняя, уже пожелтевшая страница журнала отводилась читателям:
«Поклонники звезд кино из префектуры Сага и Нагано предлагают организовать общество друзей кино».
Гм… Дружба рождается так же легко, как пузыри в лужах во время дождя. И так же легко лопается. Может быть, и любовь тоже…
Зевая от скуки, я терпеливо изучал письма читателей.
«Я большой поклонник таланта балерины Цусима Кэйко. Какое счастье иметь такую сестру! Кобаяси Сетаро. Префектура Хёго, уезд Мукура, село Ёсимото».
«Я простая девушка, мне 19 лет. Очень люблю кино… Если вы тоже поклоняетесь Вакаяма Сэцуко, напишите мне по адресу: Токио, квартал Седатани, ул. Кейдо, дом № 808, Морита Мицу».
Подложив руку под голову, я уставился в потолок. Представляю себе, какова эта девица, если она пишет в такой журнал, сообщая свой адрес. Но попробовать можно. Через два дня она получит мое письмо. Если все сложится удачно, она станет моей.
Так началось наше знакомство. Так я узнал ту, которую потом бросил, как собачонку.
Может показаться, что все происшедшее между нами — случайность, но разве не случайны вообще связи между людьми? Супруги, поклявшиеся всю свою жизнь пройти рука об руку, сначала случайно знакомятся за ресторанным столиком. Их любовь начинается со случайной, может быть даже нелепой, встречи. Однако прошло много времени, прежде чем я понял, что случайность вовсе не нелепость и не бессмыслица. Я атеист, но думаю, что повседневная зависимость человека от случайностей является одной из тропинок, ведущих человека к вере в бога.
Никто не надеется встретить в современном обществе идеальную женщину, и все же я и сейчас мечтаю о ней.
Вторая запись Ёсиоки Цутому
Не скажу, как она выглядела в тот день, когда я увидел ее впервые; если бы я ее любил, мне бы, наверное, навсегда запомнились ее смех, легкие прикосновения ее пальцев и прочие нежности, которыми обмениваются влюбленные. У нас же ничего подобного не было, потому что я хотел лишь удовлетворить желание.