Мицу я увидела лежавшей в беспамятстве на белой постели. В ноздрях у нее были резиновые трубки для кислородного питания. На ногах и руках следы от уколов — ей делали вливание крови. Ее маленькая грудь тихо подымалась и опускалась.
Симата-сан рассказал, что, когда Мицу переходила вокзальную площадь, на нее налетел грузовой автомобиль. Если бы Мицу бросила лукошко с яйцами, она могла бы убежать. Яйца разлетелись по площади, выпачкав асфальт. А Мицу упала ничком и, пока была в сознании, все повторяла:
— Яйца, яйца…
Без сознания она прожила часа четыре.
— У нее очень здоровое сердце, — говорили врачи, — иначе она уже умерла бы.
Мицу беспрерывно вводили камфору, но это не помогало. Вечером в 10.20 сердце Мицу остановилось.
Незадолго до этого я позвонила в церковь Одембы и попросила священника прочесть молитву за упокой ее души.
Находясь в забытьи, Мицу только один раз вскрикнула. Если бы я не расслышала ее слов, я не написала бы вам такого длинного письма. Не знаю, какие у вас были отношения, Мицу никогда мне ничего не рассказывала. Но последнее, что она произнесла, открыв стекленеющие глаза, было:
— Прощайте, Ёсиока-сан…
Только что я отправила ее отцу вещи Мицу: чемодан, пару белья и старенькую кофточку. Коснувшись этих вещей, я снова подумала о том, о чем уже давно думаю. Если бы бог велел мне назвать самого близкого для меня человека, я бы не колеблясь назвала Мицу. Если бы бог спросил меня, какой я хочу быть, я бы не задумывалась: такой, как Мицу…»
Вновь и вновь я пробегал взглядом письмо. Я не читал его, а просто смотрел на четкие иероглифы, выведенные рукой Ямагата.
Что, собственно, произошло?
«Ничего особенного, — ответил я себе. — Ничего особенного. Разве я в чем-нибудь виноват?»
Я вышел на крышу и посмотрел на город, окутанный сумерками.
До самого горизонта под свинцовыми облаками тянулись большие и маленькие здания из камня и стекла. По запутанным лабиринтам улиц бежали автобусы, потоком двигались автомобили, бесконечной толпой шли люди. Любой мужчина в этой толпе если не пережил, то переживет что-нибудь подобное тому, что было у меня с Мицу. Не могу поверить, чтобы такое выпало только мне. Но откуда эта тоска? У меня есть пусть маленькое, но прочное счастье. Разве может его омрачить память о Мицу? Но откуда все же эта проклятая тоска? Если встреча с Мицу и дала мне что-нибудь, так это только понимание того, что каждый человек, с которым ты встречаешься, оставляет в твоей душе неизгладимый след. И может быть, моя тоска — это и есть след, оставленный Мицу? Но тогда след, оставленный в нашей душе другим человеком, и есть след того бога, в которого верит сестра милосердия из лепрозория.
Откуда эта тоска?
Передо мной снова возникла гостиница на Сибуе, мокрый склон… пыльная стена со следами раздавленного комара… сырое одеяло… за окном моросящий дождь… пожилая женщина, устало поднимающаяся вверх по улице. Неужели когда-нибудь жила на свете Морита Мицу?
До самого горизонта под свинцовыми облаками тянулись большие и маленькие здания из камня и стекла. По запутанным лабиринтам улиц бежали автобусы, потоком двигались автомобили, бесконечной толпой шли люди. Ползли люди, такие же как я, как все мы…
Выходные данные книги
Сюсаку Эндо
ЖЕНЩИНА, КОТОРУЮ Я БРОСИЛ
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ПРОГРЕСС» МОСКВА 1968
Редактор Л. Борисевич
Художник Е. Андреенков
Художественный редактор А. Купцов
Технический редактор И. Токер
Корректор Л. Полянская
Сдано в производство 30/Х 1967 г.
Подписано к печати 25/I 1968 г.
Бумага 84Х 108 1/32 = 2 1/4 бум. л. 7,56 печ.л.
Уч.-изд. л. 6,94. Изд. № 12/7553
Цена 37 к. Зак. 2190
Издательство «Прогресс»
Комитета по печати при Совете Министров СССР
Москва, Г-21, Зубовский бульвар, 21
Ордена Трудового Красного Знамени Первая Образцовая типография имени А. А. Жданова
Главполиграфпрома Комитета по печати при Совете Министров СССР
Москва, Ж-54, Валовая, 28