Поэзия? Наблюдение за луной? Откуда я могла знать, что это такое?
— Одежды из паутины? — спросил брат.
— Нет, как будто из паутины.
Брат прижал уши к голове.
— Это же не имеет никакого смысла.
— Для тебя — нет. Это как будто ты видишь меня, а пахнет сосной. Как будто нос и глаза не могут прийти к единому мнению. Что настоящее? Я — твой Дедушка? Или я — сосна?
Брат заскулил и попятился назад.
— Если ты чего-то не понимаешь, это не значит, что этого не существует, — наконец сказал Дедушка.
— Откуда ты все это знаешь? — спросила я.
— Они были здесь, — с раздражением ответил он. — Я видел их. Постоянный шум и суета. Нам все время приходилось быть настороже, чтобы они не поймали и не убили нас.
— Люди не кажутся опасными, — перебила я Дедушку. — Те, что за оградой, нам ничего не сделали.
Он схватил меня зубами за загривок и повалил на пол. Я завизжала.
— Что ты можешь знать, маленький сосунок? Люди — самые опасные существа на свете. Опаснее, чем медведи.
Я не шевелилась, пока его хватка не ослабла.
— Если это — их нора, — спросил Брат, — то где же они сейчас?
— Ушли, — сказал Дедушка. — Здесь ничего не осталось. Спускайтесь!
Брат подошел к краю:
— Почему они оставили это место?
— Кто знает? — сказал он раздраженно. — Я был ненамного старше вас, когда они ушли.
Ветер взъерошил мою шерсть. Я поежилась.
— А что будет, если они вернутся? Их нора как раз над нашей.
— Они никогда не вернутся. — Дедушка тяжело спрыгнул на землю.
Мне снился этот сон, еще когда я была лисой. Вообще, я никогда не смотрела на небо — зачем? Там не было добычи. Но во сне я посмотрела. Там, на красно-черном небе, была большая звезда, тусклая, как болотный газ. На востоке из-за горы появилась луна. Звезда и луна были одинакового размера.
Я стояла на горе, из-за которой только что вышла луна. Земля под моими ногами была холодна, как лед. Я пошла вперед, но мне путь преградила лиса, будто сделанная из лунного света, — от нее ничем не пахло.
— Загадывай желание, сестренка! — сказала она.
— Хочу есть досыта и спать в безопасности, — подумав, ответила я.
Она — или он? — рассмеялась.
— Забудь об этом!
— Постой! — крикнула я, но лиса превратилась в цветок и исчезла.
Я проснулась. В носу стоял запах моих родных. Я не знала, что означал этот сон. Я тогда даже не думала, что сон может что-то означать. Я просто не могла его забыть.
Дом (и наша нора) стоял на заросшей сорняками огромной территории, окруженной покосившимся забором, сделанным из стволов бамбука и биноки-кедра. Теперь я задавала Дедушке вопросы о человеческих домах очень осторожно, потому что каждый раз, когда я проявляла излишний интерес, он хватал меня зубами за загривок. Но однажды он взял меня с собой на охоту, и я узнала, что заросшая территория когда-то была садом. Люди вырвали растения, выровняли тропинки, осушили ручьи, чтобы потом посадить другие растения, проложить новые дорожки и сделать искусственные ручьи и пруды.
— Но почему? — спросила я Дедушку.
— Потому что они могли это сделать, — огрызнулся он.
Ручей тек с самого верхнего угла сада, под приподнятым полом одного из заброшенных зданий и через три маленьких прудика. Утки-мандаринки свили гнездо в здании над прудом и прогоняли нас каждый раз, когда мы старались найти или — чаще — съесть их маленьких пушистых утят. Над прудами были мостики на деревянных подпорках.
— Что это? — спросила я Дедушку, когда увидела их в первый раз.
— Мост.
Я поднялась на мостик и ощутила ту же прохладную гладкость, которую почувствовала в доме. Огромные темные тени двигались подо мной в заросшей водорослями воде.
— Рыбы, — сказал мне Дедушка. — Ты никогда не сможешь поймать их — это как охотиться за собственной тенью. Ешь их, если найдешь на берегу.
Сад зарос деревьями. Сквозь мертвую прошлогоднюю траву пробивалась новая. Запустелая дорожка вела от главного дома мимо прудов к разрушенным воротам внизу сада. От одной дорожки расходились все новые и новые. Казалось, что все они никуда не ведут, просто вдруг обрываются.
Вечером было дождливо и холодно. Я проснулась раньше всех и вылезла из норы. Я села на краю выступа и стала смотреть через поляну на дом, на траву, тяжелую от дождя. Воздух пах холодом, плесенью и мокрой грязью. Я ловила облачка пара, которые образовывались от моего дыхания. Но скоро мне это наскучило.