Все это происходило на глазах у маленькой Полли. Она сначала только молча смотрела на него, потом стала спрашивать, что случилось, и наконец заплакала от страха, наблюдая за ним. Но он даже не взглянул на нее и, совершенно ее не замечая, продолжал рвать на себе волосы, проклиная Бога и грозя небу кулаками. Перепуганная Полли открыла калитку и бросилась бежать вон из сада.
Наконец мистер Тэбрик, измученный и совершенно обессилевший от слез, поднялся на ноги и, оставив свою дорогую лису лежать на земле неподалеку от того места, где она упала, кинулся в дом.
Он пробыл там не больше двух минут и опять вернулся в сад, неся в руках бритву. Он так обезумел от горя, что решил сразу же покончить с собой.
Выйдя в сад, он увидел, что лиса его исчезла. Несколько мгновений он растерянно осматривался вокруг. Но потом его охватил прилив бешенства: ему пришло в голову, что лису кто-нибудь унес. Одна из калиток была открыта, и он сломя голову бросился туда. Нужно сказать, что эта калитка, которую Полли, убегая, оставила открытой, вела в маленький дворик, куда на ночь запирали кур. Тут же помещались дровяной сарай и уборная. На противоположной от сада стороне дворика были двустворчатые дощатые ворота, настолько широкие, что телега свободно могла въехать в них, и такой высоты, что прохожим не было видно, что делается внутри.
Здесь, в этом дворике, мистер Тэбрик нашел свою лисицу. Она пыталась перепрыгнуть через ворота. Вид у нее был совершенно исступленный и одичалый, но у него не осталось ни малейшего сомнения в том, что она жива-живехонька. Он приблизился к ней, но она отскочила в сторону и, наверное, сбежала бы от него, если бы ему не удалось сразу же схватить ее за загривок Она злобно оскалилась на него, но он не обратил на это ни малейшего внимания и, схватив ее на руки, понес в дом. Он все еще не верил, что она жива, и тщательно осмотрел ее с ног до головы, чтобы убедиться, что у нее нет серьезных повреждений, но не нашел ни одного.
Таким образом, прошло несколько часов, прежде чем этот несчастный простак наконец начал понимать истинное положение вещей, а именно, что лиса безжалостно обманывает его: в то время как он горько рыдал, оплакивая свою потерю, она прикинулась мертвой, чтобы сбежать от него при первой возможности. Если бы ворота не оказались закрытыми, — а это, в общем-то, была только случайность, — она благодаря своей уловке уже оказалась бы на свободе. Он больше не сомневался, что она просто притворилась мертвой. Ведь это был старый и всем известный прием, к которому лисицы прибегают в момент опасности. О нем упоминал еще Эзоп и сотни позднейших писателей. Тем не менее, лисица до того ловко его провела, что на смену недавнему горю, испытанному им при мысли о том, что она умерла, пришла безумная радость оттого, что она жива.
Он взял ее на руки и, прижимая к груди, без конца благодарил Господа за то, что Он ее сохранил. Но теперь его поцелуи и ласки не производили на его лисицу никакого впечатления, и она уже не отвечала ему нежными взглядами и не лизала ему руки. Она продолжала вырываться от него с мрачным, угрюмым видом. Каждый раз, когда он прикасался к ней, она прижимала уши, шерсть у нее на спине вставала дыбом. Вначале он думал, что это происходит, когда он нечаянно задевает какое-нибудь болезненное или чувствительное место, которое она ушибла при падении, но наконец ему открылась грустная правда.
Он понял, что его страдания еще не кончились, и, хотя боль от сознания, что она его обманула, была несравнима с тем горем, которое он пережил, когда счел ее мертвой, — эта боль постепенно, исподволь всецело завладела им. Вначале едва ощутимое, это чувство росло и росло и наконец обратилось в пытку. Если бы мистер Тэбрик был таким мужем, как все, он уже знал бы по опыту, что ему не следует вдаваться в подробности времяпрепровождения жены, а в особенности спрашивать ее, когда и куда она ходила, когда вернулась и как провела день, из боязни самому же оказаться в дураках; повторяю, если бы мистер Тэбрик был мужем обыкновенным, он был бы гораздо счастливее и перенес бы все это почти незаметно для себя. Но вы должны принять во внимание, что жена ни разу его не обманула за все время их совместной жизни. Она даже никогда ничего не скрыла и не дала ему ни одного уклончивого ответа, а всегда была с ним откровенна и правдива. Она вела себя с ним с такой бесхитростной простотой, как будто бы они не были мужем и женой. Тем не менее, нам придется признать, что с его стороны было попросту глупо, живя с лисой — животным, которое во все времена, во всех странах и среди всех народов славилось своей хитростью, коварством и изобретательностью, — ожидать от нее такой же честности и доверчивости по отношению к себе, как от той не испорченной столичной жизнью девушки, на которой он женился.