— Не кричи, лучше кусай меня, — прошептал Карлос.
Его ступни уперлись в мои, и я подсознательно удерживала его в таком положении. Я почувствовала острую и очень сильную боль. Он обхватил руками мой зад и начал его двигать. Казалось, он вытянет из меня все кишки, но я постаралась не кричать и изо всех сил укусила его за плечо. Карлос застонал от боли, но стал двигаться все чаще и чаще. Перед моими глазами прямо среди бела дня появились звезды, и я почувствовала, что больше не выдержу. Мне казалось, что это происходит не со мной, я словно наблюдала за собой со стороны. Тут Карлос приблизил свое лицо к моему, и в мои уши проник его сдавленный шепот: «Малышка, крошка моя, моя нежная крошка», — и в то же мгновение я почувствовала такой сильный толчок, что у меня из глаз брызнули слезы. После чего он замер. Вся моя кровь скопилась на «нижнем этаже», я вся покрылась испариной, все внутренности горели. Карлос поднял голову, минуту смотрел на меня, а потом подарил самый долгий и нежный поцелуй на свете. Ему бы позавидовал сам Роберт Рэдфорд. Затем он отстранился — его движение опять причинило мне боль — и обнял меня.
Вокруг лампы летала муха. В комнате было слышно только ее жужжание и наше тяжелое дыхание. Карлос прикурил две сигареты и одну протянул мне. Я взяла ее как во сне и глубоко затянулась. Мне было жарко, кровь стучала в висках. Он положил руку мне на левую грудь, и мы так и лежали, не произнеся ни слова.
— Тебе было очень больно? — наконец спросил он, гася сигарету.
— Ну как тебе сказать, угадай, — ответила я с измученной улыбкой.
— Добро пожаловать в команду бывших девственниц, — попытался пошутить он.
Карлос принес из холодильника бутылку кока-колы, и мы молча выпили ее. Потом он обнял меня и опять начал ласкать. Наверное, из-за боли, но все во мне сжималось от его прикосновений. Его член опять напрягся и оказался у меня между ляжками. Он попытался проникнуть в меня, но я была неприступна, как монастырские двери. Он опять обхватил меня руками и предпринял новую попытку. Я почувствовала ужасную боль, еще сильней, чем в первый раз, и не смогла сдержать крик. Он остановился:
— Все еще болит?
— Я просто больше не могу, — ответила я со слезами.
Он вышел из меня, стал гладить мой живот, и его рука заскользила к моей груди. Постепенно я успокоилась и расслабилась. Его язык переплелся с моим, и я почувствовала себя как новорожденный ребенок, которого только что покормили грудью. Его пальцы стали ворошить мои волосы, и я с отчаянием его обняла. Тогда Карлос сжал мне голову руками и потянул ее вниз. Я в ужасе подняла на него глаза:
— Я не знаю, что делать.
— Не беспокойся, я тебе покажу, — приглушенно сказал он и положил мою руку на свои гениталии.
Мне и смотреть-то туда было страшно. С закрытыми глазами я пыталась вспомнить, как все было в том фильме. Словно неопытный щенок, тычась в низ его живота, я провела языком по его члену. Карлос тяжело задышал и впился ногтями в мою спину. Его член был такой большой, что только его третья часть помещалась у меня во рту. Я представила себе, что ем мороженое. Он стал дышать все тяжелее и чаще и потрепал рукой мои волосы. Наверное, это означало, что ему нравится, и я продолжила. Время от времени он вскрикивал. Может быть, я причиняла ему боль зубами. Неожиданно он рывком прижал мою голову к своему животу, так, что меня начало тошнить. Мой рот наполнился кисло-горькой жидкостью, и мне пришлось ее проглотить. Я была вся в поту, челюсть болела. Обессиленная, я сползла на другую сторону кровати. Карлос придвинулся и промурлыкал:
— Ставлю тебе пятерку.
Я была смущена, не знала, что и ответить на его похвалу, только улыбалась и целовала его. Мы молча закурили в кровати. Потом он ушел в туалет, и я воспользовалась этим, чтобы одеться. Увидев себя в зеркале, я испугалась: лицо было красным, а волосы такими взъерошенными, что стали похожи на воробьиное гнездо. Все тело болело, как будто меня основательно отхлестали плеткой. Я была испугана и сконфужена. Карлос вошел в комнату:
— Ты уходишь?
Меня немного разочаровал его вопрос, я ответила кратким «нет» и ушла. Дома я долго стояла под холодным душем, а потом в изнеможении упала на диван и так крепко уснула, что проснулась, только когда приехали родители. Вечером по телевидению показывали хороший фильм, но когда я решила его посмотреть, то обнаружила, что с трудом могу сидеть. Я почувствовала невыносимую боль в «нижнем этаже» и ушла спать.