Пауза.
ЛУКОЯРОВ. Ну?
ЦАПЛИН. В этих руках, оказывается, много силы.
ГАЧИН. Ты, параноик! Ты что сделал?
ЦАПЛИН. Я победил ее. Я победил вас. Я победил себя. Я победил всех. А главное: я дал ей возможность остаться не такой, как все. Она - над нами. Вы даже не представляете, какое у нее сейчас прекрасное лицо!
ЛУКОЯРОВ. Он болтает. Он решил нас переплюнуть. Ну, ты и врать! Я даже поверил!
ЦАПЛИН. Иди посмотри.
ЛУКОЯРОВ. Саша, а он ведь сумасшедший. Его ведь оправдают. Я суда
ждать не буду, я его сейчас тоже придушу.
ГАЧИН. Перестань. Надо посмотреть. Может, еще...
ЦАПЛИН. Нет. Я там долго сидел. Все. Без возврата. Она навсегда ушла - и навсегда с нами. Это прекрасно. Если вдуматься, вообще в жизни, оказывается, много прекрасного. Надо только вглядеться.
(Задумывается, садится на пол, улыбается своим мыслям, удивляется им.)
Гачин и Лукояров смотрят на него.
Появляется ОЛЬГА, встает за спиной Цаплина, гладит его по голове, но обращается – так кажется – ко всем, будто это один человек.
ЛУКОЯРОВ. Я построю тебе такой же дом. Даже лучше.
ОЛЬГА. Как хочешь. Я тебе верю. Я тебе доверяю. Ты один - и других нет.
ГАЧИН. Какой идиотизм. Вместо простых слов взять и наворотить черт знает чего.
ОЛЬГА. Это можно исправить. Что ты хотел сказать?
ЦАПЛИН. Ничего особенного. Я тебя люблю.
ОЛЬГА. Я тебя тоже.
ЛУКОЯРОВ. Тогда почему так долго не возвращалась?
ОЛЬГА. Я вернулась.
ГАЧИН. Я устал ждать. Я очень долго ждал.
ОЛЬГА. Я люблю только тебя одного.
ЦАПЛИН. Я знаю. Теперь все будет хорошо. То есть даже представить трудно, насколько все будет хорошо.
ОЛЬГА. Ты успокоился?
ЛУКОЯРОВ. Да. Теперь все ясно. Я тебя люблю, ты меня любишь. Вот и все.
ОЛЬГА. А что еще? Ничего другого и не бывает...
к о н е ц
редакция 2004 г.