Иган легко кивнул.
– Да, Брайан, – сказал он после паузы. – Что ни говори… ты прав.
– Приятно думать о том, что ты меня понимаешь.
– В том-то и дело. Мне кажется, я тебя никогда не понимал. И сейчас не понимаю тоже.
– Тогда я буду тешить себя мыслью, что дал тебе информацию к размышлению.
Иган вторично кивнул и попросил счёт.
Домой я вернулся около полуночи – и спать мне не хотелось совершенно. С четверть часа я безуспешно пытался найти себе занятие, но мысли мои были заняты разговором с Иганом. "Если бы я не знал тебя так хорошо, то никогда не подумал бы, что ты ревнуешь". У меня было железное правило – если я начинал сомневаться в верности женщины, то оставлял её в ту же минуту. Наша жизнь слишком коротка, чтобы попусту тратить время на людей, в которых мы сомневаемся. Зачем устраивать сцены, кричать и бить посуду, если есть простая фраза, которая за долю секунды решит любую проблему: "Я тебе не верю"? Тем более, что человек, обманувший однажды, обязательно обманет ещё раз.
Хотя, конечно, это правило не было таким уж железным. В первый раз оно было нарушено тогда, когда я встретил Надью. Во второй раз – тогда, когда я увидел свою женщину с другим мужчиной, и всё же предложил ей руку и сердце (от которых она, правда, впоследствие отказалась). И в третий раз – сейчас. Пару часов назад я сидел напротив человека, которому просто-напросто подарил Лизу – если, конечно, можно так выразиться – и думал о том, что совершил непоправимую ошибку.
Я сварил кофе и сел на кухне. Конечно, так больше продолжаться не может. Мне от Лизы ничего не надо – по крайней мере, так оно должно быть. У меня своя жизнь. У неё – своя. Возможно, было бы легче, если бы слова остались несказанными. И тогда всё было бы по-другому. Я бы спал с женщиной своего отца, каждый раз спрашивая себя, зачем это делаю – и, разумеется, не отвечая на этот вопрос, так как ответа не знал или же не хотел знать. Марика осталась бы очередным приключением. Надья продолжала бы быть для меня хорошей подругой. Иган продолжил бы быть неудачником. И мы бы остались друзьями. Точно так же, как и с Рэем.
Причём дружба наша была бы настоящей, такой же, как и раньше, а не такой, как теперь – настораживающей и уж точно не искренней.
На работу я, разумеется, опоздал. Выключил будильник, который мешал мне спать, и отправился обратно в мир снов. Через полтора часа вскочил и бросился одеваться.
Не успел ни побриться, ни выпить кофе, ни почистить обувь. Застрял в гигантской пробке – и в результате ввалился в офис на три часа позже, чем следовало приходить всегда.
Я оглядел гору папок на столе, включил компьютер и утомлённо опустился в кресло.
Два часа сна не помогли организму восстановиться. Скорее, наоборот. Я чувствовал себя так, будто не спал как минимум дня четыре. И сил работать у меня, разумеется, не было. Единственное, о чём я сейчас мечтал – так это о возвращении в постель.
Полковник не заставила себя ждать и заявила о себе звонком. Она злилась – и злилась оправданно. Я почувствовал непреодолимое желание стать человеком-невидимкой или, на худой конец, где-то спрятаться. Хорошо спрятаться – там, где бы меня никто не нашёл.
– Доброе утро, – сказала мне она. – Надеюсь, у тебя есть очень уважительная причина – иначе бы ты не опоздал на три часа.
– Послушай, – начал я не очень уверенно, – честное слово, я могу всё объяснить.
Я спал два часа… меньше двух часов… и…
– Меня не волнует, сколько ты спал, Брайан. Поднимись ко мне. Сейчас же.
Я обречённо вздохнул и ответил:
– Хорошо. Буду через пару минут.
Взгляд полковника только укрепил во мне желание испариться. В такое время она обычно занималась разбором корреспонденции – но на этот раз она просто сидела, сложив руки на столе перед собой, и смотрела на меня.
– Я не хочу повторяться, но всё же задам этот вопрос ещё раз: у тебя есть какие-либо проблемы?
– Да, но это личные проблемы, в которые я не хотел бы посвящать посторонних.
– То есть, ты считаешь меня посторонней? Я правильно тебя понимаю?
– Нет, конечно же. Просто… послушай меня, хорошо?
– Нет, я не хочу тебя слушать! Я не имею никакого желания разговаривать с сотрудником, который не только взял за правило опаздывать каждую неделю, но и имеет наглость входить в мой кабинет в таком виде! Ты смотрел на себя в зеркало перед тем, как выйти из дому, Брайан? И вот какой интересный вопрос – где же твой галстук?
Я мысленно чертыхнулся, вспомнив, что галстук мирно висит в шкафу. Разумеется.
Где же ещё он может быть?