– Если что-то понадобится, дорогая – я у себя.
…Я не нуждался в том, чтобы меня отпаивали коньяком, но принял предложение мадам. Мы сидели на ее балконе и смотрели на город.
– Ты наломал слишком много дров, – нарушила тишину она. – Тебе впору ставить у себя дома камин.
– Дело в том, что я совершенно запутался со всем этим. То есть… я не могу сказать, что остался равнодушным к тому, что мне сказала Надья. Я, конечно, могу сыграть все, что угодно. И могу сделать какое угодно лицо. Я вообще хороший актер. Наверное, даже слишком хороший. Но это совсем не значит, что я чувствую то же самое.
– Думаю, ты понимаешь, что ты – центр всего этого, гаденыш?
– Думаю, ты понимаешь, что я и понятия не имею, что мне делать?
– И не дерзи мне. Ты ужасно себя ведешь.
Я посмотрел на остатки коньяка в бутылке и после секундного колебания разлил все по рюмкам.
– Может быть, мне уехать? Куда-нибудь подальше?
– Как бы далеко ты не уезжал, от себя ты не уйдешь. Ты любишь эту женщину, Брайан. Просто не хочешь себе в этом признаться. Ты даже представить себе не можешь, как это больно – каждое утро открывать глаза и думать о том, что на расстоянии вытянутой руки есть твой человек. Но этот человек твоим никогда не будет. Только потому, что он не верит самому себе. А Надья… она странная женщина. Мы знакомы давно, но я не могу сказать, что хорошо ее знаю. Но одно я могу сказать тебе точно – она не для тебя. И ты не для нее.
Я разглядывал крошечную птицу, которая вальяжно расхаживала по перилам балкона.
– Не верит самому себе? Что это значит?
– Ты сам прекрасно знаешь, что это значит.
– Проходи, – сказала она, закрывая рукой лицо. – Я скоро.
– Я убрала в комнате, – заговорила Лианна, появляясь на пороге. В зубах она держала шпильки, которыми намеревалась закрепить прическу. – Будто знала, что ты придешь! Надеюсь, ты не принес плохих вестей? В последнее время их многовато.
– Что случилось?
– Маме стало хуже. Ее положили в больницу. Придется уехать. Я очень за нее волнуюсь. – Лианна помолчала, потом глянула на часы. – О, еще куча времени!
– Тебя подвезти?
– Нет, не стоит. Я прогуляюсь. Люблю гулять пешком.
– Почему ты не на работе? – спросила меня она.
– У меня нет жесткого графика. Обычно я появляюсь в офисе только два раза в неделю.
– А ты никогда не рассказывал мне, чем ты занимаешься…
– Я журналист. Специализируюсь на ближневосточных конфликтах. Занимаюсь переводами, пишу статьи по истории и политологии. Езжу в командировки и на пресс-конференции.
– Неужели ты все успеваешь?
– Любимым делом я могу заниматься сутками, и на него у меня всегда будет время.
– Это здорово. Я тоже хотела пойти учиться. На юриста. Но отец был против. Он говорил, что это профессия не для меня. Потому что примерная девочка из еврейской семьи должна быть либо медсестрой, либо учителем.
– Из еврейской семьи? Я и думать боюсь, как бы твой отец отреагировал на известие о том, что ты… близко со мной знакома.
– Потому, что ты не еврей? Это глупости! У моих родителей современные взгляды.
– Мать моя полячка. А вот отец… он родом из Ирана.
– Из Ирана? Вот так раз! Так вот почему ты такой… странный. Но ты мне нравишься.
– Когда ты придешь снова? – спросила меня Лианна.
– Я позвоню.
– Хорошо, – ответила она, не делая при этом ни единого движения. – Но мне пора.
– Уже все? Удачи, гаденыш. Удачи, дорогая.
– Я пойду, – сказала Лианна, тоскливо оглядев окна дома.
– Ты точно не хочешь, чтобы я тебя подвез?
– Нет-нет. Мне есть, над чем подумать. Я буду думать о том, что все будет хорошо. Да?
– Конечно. – Я наклонился к ней и поцеловал, и она боязливо глянула на двери.– Чао.
– Чем обязан? – заговорил я.
– Ничем, – ответила Надья коротко. – Просто я решила тебя навестить. Ты, наверное, занят. Я поражаюсь, как с твоей занятостью у тебя есть время для того, чтобы быть занятым!
– Нет, я не занят, – сказал я, разглядывая ее. – Я просто не хочу тебя видеть.
– Я делаю тебе сюрприз, а ты говоришь, что не хочешь меня видеть? Очень мило. Я хотела предложить тебе поехать куда-нибудь и выпить.
– Мне кажется, ты и так достаточно выпила. Если Рэй узнает, что в таком состоянии ты садилась за руль…
– Рэй, Рэй, Рэй! А что скажет Рэй? А что подумает Рэй? Я сама решаю, что мне делать, сколько пить и в каком состоянии садиться за руль. И Рэй тут не при чем.
– Поднимайся. Я отвезу тебя домой.