Да, сейчас я был ничем не лучше Маклаггена. Но мне было плевать. Я хотел, жаждал созерцать эти муки.
Зелье было непростым. Далеко непростым. Оно не давало Кормаку отключиться, уйти в спасительное забытье.
В короткие передышки он вначале с ненавистью, потом с мольбой орал, просил о смерти:
— Убей меня, Снейп! Убей!
— Она тебя тоже много о чем просила, — зловеще выдохнул я, наблюдая, как в его глазах горит отчаяние, как новые волны боли накрывают Маклаггена.
Время шло.
Кормак превратился в окровавленный, дергающийся кусок мяса. Он сам себя так истязал. Сам.
В какой-то момент его переломанные пальцы в очередной раз потянулись к изуродованному лицу. Истошный вопль заставил вздрогнуть, и к моим ногам покатилось что-то бело-красное… Я подавил рвотный рефлекс, когда понял, что это жутко вращающийся глаз… А в следующую секунду мой ботинок с мерзким, хлюпающим звуком раздавил его под аккомпанемент новой волны криков.
Даже имея многолетний опыт Пожирателя, убийцы, палача, я не мог не признать, что это зрелище ужасное, тошнотворное. Но я не испытывал жалости. Не испытывал сожаления.
Прошло несколько минут, а новой вспышки агонии не было… Значит, действие зелья подошло к концу.
Истерзанное тело еще дышало, оставшийся глаз, налитый кровью, смотрел на меня осознанно…
Я метнул взгляд к часам: в моем распоряжении считанные минуты. Пришла пора зачистки. Нужно уничтожить все следы, чтобы не оставалось ни единой зацепки.
Я подошел ближе, склоняясь к Маклаггену.
Его взгляд сосредоточился на мне: в нем больше не было ненависти. Только просьба, мольба.
Разодранные губы раскрылись, демонстрируя остатки обломанных, некогда идеальных зубов, а из горла вырвался хрип:
— Убей меня…
— Ты столько раз наслаждался муками своих беззащитных жертв, — устало проговорил я, — а теперь они все тебе отомстили. Каждый…
Послышались булькающие звуки — и из его горла хлынула яркая, алая кровь. Он задыхался, но у меня для него была припасена другая кончина…
Взмах палочки — и с кончика сорвался яркий, алый луч, попавший прямиком в Маклаггена.
Адское пламя охватило его ступни, медленно, но неумолимо поднялось выше, миллиметр за миллиметром принимая в свои уничтожающие объятия корчащееся в агонии тело.
Пламя не могло перекинуться дальше: я не просто так нанес все защитные чары на эту темницу…
И теперь с болезненным удовольствием наблюдал, как на каменной кладке полыхает тот, кто стал причиной несчастья многих…
Да, сегодня великий охотник превратился в жертву…
Справедливость и расплата найдет всех, кто того заслуживает.
Все, мразь.
Ты сгорел на земле. А теперь гори в аду. Вечно.
Возможно, из-за всех своих злодеяний я однажды присоединюсь к тебе там. Но сейчас мне плевать.
Любимая, я отомстил за всех.
Я отомстил за тебя.
========== Глава 27. - Ты мое счастье. ==========
— Даже не верится, что все прошло так гладко, — негромко проговорил Люциус, когда мы, сутки спустя, торжественно покинули стены французского Министерства Магии.
Я лишь рассеянно кивнул. Сил почти не осталось. Я был вымотан. Сказывались две бессонные ночи и два не менее напряженных дня.
Предусмотрительно захваченное бодрящее зелье помогло продержаться и разобраться со всеми вопросами и проблемами. Наше задание было выполнено. Восстание подавлено, а лидер французской группировки корчился в одной из камер, ожидая встречи с Волан-де-Мортом.
Но меня это уже не касалось. Свое дело я сделал.
— Северус, — голос Люциуса казался таким далеким, будто уши заложило, — ты точно выдержишь всю аудиенцию?
Этот вопрос Малфой задал шепотом, практически беззвучно, чтобы никто из наших соратников не услышал даже отголоска произнесенной фразы.
— А что ты предлагаешь? — слишком резко и раздраженно спросил я.
Сказывалась усталость.
Но Люциус проигнорировал мои нападки.
— Может, сперва по домам, отоспимся, а потом уже отправимся к Темному Лорду?
Эти слова Малфой произнес громко, чтобы все услышали… чтобы все знали: именно он это предложил. Это его идея, не моя. Друг пытался любой мелочью отвести от меня подозрения.
— Нет, — собственный голос звучал как со стороны, — вначале аудиенция, а потом уже отдых. Повелитель ждет от нас вестей.
— Выпей еще хотя бы бодрящего зелья, — недовольно буркнул Малфой. — Рискуешь заснуть во время доклада.
— Справлюсь как-нибудь. Не первый раз…
Дальнейшие события разворачивались молниеносно.
Наше триумфальное появление в замке Волан-де-Морта и победоносное заявление о том, что Повстанцы на территории Франции повержены. В какой-то момент своего доклада заметил, как Темный Лорд злобно сверкнул кровавыми глазами. Но я тут же заверил его, что глава этих самонадеянных идиотов жив и сейчас находится под стражей. Волан-де-Морт тут же расплылся в отвратительной, довольной усмешке.
Нет, я не дурак, чтобы повторять ошибки Маклаггена.
Не знаю, как я смог четко, спокойно все доложить, рассказать. Не знаю, как после своего триумфального, поддерживаемого довольными возгласами соратников выступления смог уверенно занять место по правую руку от Волан-де-Морта.
Голова раскалывалась, язык, казалось, прилип к небу, а глаза слипались.
Держаться. Нужно продержаться еще немного. Совсем чуть-чуть.
Один за одним выступали с докладами маленькие отряды, что были разосланы по всей стране. Никогда не забуду безумный взгляд Беллатрисы, ее самодовольный оскал, когда она в красках рассказывала Темному Лорду о муках отловленных ею Повстанцев. Заливистый, отвратительный смех Лестрейндж еще долго звенел в моей голове.
Хотя чем я лучше нее…
Волан-де-Морт слушал всех беспристрастно, лишь изредка задавая уточняющие, каверзные вопросы. Я не мог не заметить, как уголки его тонких губ кривятся в самодовольной усмешке.
Все недовольные повержены.
Но я знал, что скоро нас ждет вспышка его безудержной, животной ярости. Знал это и Люциус. Думаю, Малфой уже догадался, кого именно я прикончил. И теперь я старательно удерживал ментальный щит, заслоняя наши мысли. Воспоминания о кончине Маклаггена были надежно припрятаны на задворках моей памяти, прикрыты событиями вчерашнего дня и ночи, завуалированы размышлениями о только что услышанных докладах и хвалебными мыслями в адрес Великого Властелина.
Выступили все.
Не хватало только одного человека — того, кто это все затеял…
Весь отряд Кормака присутствовал в зале, затравленно переглядываясь друг с другом, решая, кому достанется «великая честь» докладывать о том, что случилось.
Я с затаенным злорадством наблюдал, как Волан-де-Морт впивается пальцами в подлокотник своего трона. Он был в бешенстве.
История оказалась весьма забавной: Кормак Маклагген незаметно сбежал с поля боя в самый разгар небольшой стычки. Интересно, как он собирался выпутаться из этой щекотливой ситуации? Или хотел прикончить своих подчиненных так же, как и тех несчастных, что стали свидетелями смерти Рональда Уизли? А их безвременную кончину спихнуть на Повстанцев…
Впрочем, этого мы теперь никогда не узнаем.
Нельзя приносить Темному Лорду огорчающие его известия…
Когда крики незадачливого оратора прекратили отражаться от каменных стен, Волан-де-Морт невербально призвал к себе волшебную палочку несчастного. Проверка началась.
Процедура была муторной и длительной, но я с самого начала понимал, что ее не избежать никому. Слишком уж Маклагген зарекомендовал себя как верная, преданная собачонка. Поверить в то, что он просто так сбежал, было трудно всем.
Почти всем.
Когда процедура коснулась Лестрейндж, та громко завизжала, что непременно отыщет предателя и самолично с ним расправится. Никто не должен избежать наказания! Темный Лорд одним красноречивым взглядом остановил всю ее ругань.
Время шло. Один за одним Пожиратели отдавали свои палочки в руки Темному Лорду. Последним был я…
— Северус… — вкрадчивый шепот-шипение поднял в груди волну удушающего беспокойства.