— Я только никак не могу понять, почему это так важно.
— Они уехали отсюда несколько часов назад,— сказала Джин,— а я слышала, что недалеко от вашего дома пожар...
— Да, да. Именно поэтому я и поспешила домой из больницы. Извини меня, Джин, но я должна сейчас попрощаться с тобой.
Она положила трубку, я —тоже. Когда я вернулся в гостиную, Джин сжимала в руке трубку с таким видом, будто та была живой и смертельно опасной.
— Стэнли солгал мне,— сказала она.— Его мать все утро была в больнице. Он привез ту девчонку в пустой дом.
— Вы расходитесь со Стэнли?
— Возможно. Может быть, мы разойдемся, но я бы не хотела этого делать.
— А кто та блондинка?
Джин подняла трубку и с силой опустила ее на аппарат. Я почувствовал себя так, словно аппаратом был я сам.
— Не будем говорить об этом,— сказала она.
Я изменил тему разговора:
— Вы со Стэнли давно живете порознь?
— Со вчерашнего дня. На самом деле мы вовсе не живем порознь. Я подумала сейчас, что если Стэнли скажет об этом своей матери...
Она не закончила фразу.
— То та станет на вашу сторону?
Джин с удивлением посмотрела на меня.
— Вы знакомы с миссис Броджест?
— Нет, но у меня свои взгляды на этот счет. У миссис Броджест есть деньги?
— Разве это что-нибудь объясняет?
— Нет. Но должна же быть причина всему этому. Ваш муж увез от вас сына, воспользовавшись именем своей матери.
Это прозвучало как обвинение, и она опустила голову.
— Кто-то рассказал вам о нас...
— Вы сами.
— Но я ничего не говорила ни о миссис Броджест, ни о блондинке.
— Кое-что сказали.
Джин глубоко задумалась. Это придало ей особую привлекательность, лишив ее фигуру напряженности, 6ы-званной глубокой озабоченностью.
— Тогда я знаю. Вчера вечером, после моего звонка Уоллерам, они позвонили вам и все обо мне рассказали. Кто с вами говорил: Лаура или Боб?
— Никто. Они не звонили мне.
— Так откуда же вы узнали об этой блондинке?
— А разве не всегда появляется блондинка?
— Вы путаете меня,— проговорила Джин,— а при теперешних обстоятельствах это не очень-то приятно.
— О’кей. Я видел ее.
Признавшись в этом, я понял, что вполне добровольно стал свидетелем, и надежда остаться незамешанным в ее жизнь канула в Лету.
— Она была с ним в машине, когда они уезжали отсюда.
— Почему нее вы не сказали мне об этом? Я бы остановила их!
— Как?
— Не знаю, как...
Она посмотрела на свои руки и вдруг, совершенно неожиданно, заговорила с иронией. Чувство юмора придало ее лицу какую-то обезоруживающую прелесть.
— Я могла бы использовать свое право жены... или сесть перед машиной на землю... или написать письмо астронавту.
Я прервал ее прежде, чем у нее началась истерика.
— Во -всяком случае, они держались открыто. Что же касается мальчика, то не похоже было, чтобы они собирались что-то с ним сделать...
Я не закончил фразы.
Джин покачала красивой головкой.
— Не знаю, на что это было похоже. Но именно тот факт, что они держатся открыто... именно он и беспокоит меня. Я думаю, что они оба сошли с ума. Да, так я и считаю. Прошлым вечером он приехал со службы вместе с ней и пригласил ее остаться пообедать. При этом он даже не посоветовался со мной. Она явилась очень радостная и говорила что-то невообразимое.
— Где служит Стэнли?
Он работает в одной страховой фирме в Нордридже — это там, где мы живем. Но она там не работает: не знаю, почему я так думаю, но я не ошибаюсь. Это вообще не для нее. Возможно, она студентка колледжа или последних классов школы. Она достаточно молода для этого.
— Сколько ей лет?
— Не больше девятнадцати. Это обстоятельство и показалось мне подозрительным. По словам Стэнли, она его старая школьная подруга, которая разыскала его по месту службы.
— Чему она радовалась?
— Не имею понятия, Но мне не понравилось то, что она говорила Ронни. Совсем не понравилось. Я попросила Стэнли увезти ее, но он отказался. Тогда я позвонила Лауре Уоллер и уехала сюда.
— Может быть, вам не следовало этого делать?
— Сейчас я это уже поняла. Мне надо было остаться в своем собственном доме и выставить их. Но вся беда в том, что мы со Стэнли уже долгое время не были близки. Он поглощен своими заботами и мною совершенно не интересуется. Это может выбить у женщины почву из-под ног.
— Вы хотите развестись?
Джин довольно трезво смотрела на этот вопрос:
— Я об этом никогда не думала, но, может быть, придется пойти на это. Надо подумать.
Она встала и напомнила мне манекен с выставленным вперед бедром, манекен, прислоненный к моему столу.
— Но не сейчас, мистер Арчер. Я должна ехать в Санта-Терезу. Не отвезете ли вы меня туда и не поможете ли мне вернуть Ронни?
— Я — частный детектив и работаю, чтобы иметь средства на жизнь.
— Лаура говорила мне об этом. Поэтому я и прошу вас. Естественно, я заплачу.
Я открыл дверь и поставил замок на «собачку».
— Что еще говорила вам обо мне миссис Уоллер?
— Что вы очень одиноки,— ответила Джин с ослепительной обезоруживающей улыбкой.
Глава 3
Я ожидал ее в комнате квартиры Уоллеров. Вдоль стен стояли стеллажи, заставленные книгами; многие из них были на иностранных языках;, книги как бы давали возможность хозяевам перенестись в другие страны. Джин вышла, держа в руках большую сумку и два пальто: для себя и мальчика.
Я вывел машину из гаража, стоящего позади дома, и мы направились по шоссе на Вентуру. Полуденное солнце ослепительно вспыхивало на хромированных деталях и «дворниках» встречных машин. Я включил кондиционер.
— Прекрасно...— сказала Джин.
После поворота на Сепульведа я ненадолго задумался над тем, с чего начать разговор.
— А вот вы не так одиноки, миссис Броджест.
— Зовите меня Джин. Когда вы говорите «миссис Броджест», мне кажется, что вы обращаетесь к моей свекрови.
— Разве это так плохо?
— Да нет. Она очень милая женщина, настоящая леди и хорошая спортсменка. Но, несмотря на это, она очень грустная. Думаю, что все это нужно ей лишь для того, чтобы скрыть свою грусть.
— Над чем же она так грустит?
— Над очень многим.
Джин посмотрела на меня.
— А вы любознательный человек, мистер Арчер.
— Профессиональная привычка.
— Вы и сейчас работаете?
— Вы сами просили меня об этом. Скажите, мое жилище и образ жизни дали вам возможность составить обо мне какое-то мнение?
— О том, что вы — детектив?
— Грубо говоря, да.
— Пожалуй. Вы, вероятно, представляете собой часть целого мира. А разве это имеет какое-нибудь значение?
— Для меня — да. Я не верю в совпадения и люблю точно знать, где нахожусь.
— Вы счастливец, если вам это удается.
— Это что, ирония?
— Нет, скорее,— просто признание. Я подумала о себе... и о том, где я нахожусь.
— Давайте продолжим ваши признания... Сегодня утром вы послали Ронни помогать мне кормить птиц?
— Нет, это его собственная идея,— холодно ответила Джин, потом добавила: — Верите вы в совпадения или нет, но в вашем мире не так уж много места для проявления непосредственности.
— Это не мой мир. Меня интересует тот мир, о котором вы упоминали. Расскажите мне о нем.
Она неуверенно, запинаясь, проговорила:
— Я не знаю, что именно вас интересует.
— Все, что привело вас к тому положению, в котором вы находитесь.
— Вы относитесь к этому так серьезно? — спросила она с некоторым удивлением.
— Да.
— Я тоже. Кроме всего прочего, это — моя жизнь, и она разбита на куски. Что же касается объяснений, то я не знаю, с чего начать.
— Тогда дайте мне только эти куски. Вы начали говорить о миссис Броджест. Так о чем же она так грустит?
— Она стареет.
— Так же, как и я, но я-то не грущу.
— Вы? Но ведь у женщин это совсем не так!
— Разве мистер Броджест не стареет?