— Да-а! Не повезло Юрке, — протянула Лена.
— А может быть, наоборот, повезло, — перестав смеяться, загадочно добавила подруга.
— Почему? — Лена все еще улыбалась.
— Потому что всем будет лучше, если она исчезнет из нашей жизни.
— Почему? — Лена тоже приподнялась.
— Помнишь, что она говорила после того, как мы ее познакомили с Аней и Серегой?
Лена помнила. Это был обычный Ларисин треп о том, какая она красавица, как в нее влюбляются все мужчины, и не только местные, мол, даже столичный Сережа сразу повелся, не устоял, и жена его так прямо в восторге от Ларисы… Они тогда смеялись над ней. И еще Лена вспомнила, как поспешно Аня утащила своего Сережу.
В комнате стало тихо. Лена почувствовала внезапный холод, пробежавший по позвоночнику.
— Дай водки, — потребовала она, — что-то меня колбасит.
Юлька села и потянулась со своего места к столу, на котором стояла початая бутылка водки. Женщина хотела плеснуть в рюмку, но от неловкости рюмка накренилась, покатилась, разливая содержимое, сорвалась и со звоном разбилась об пол.
— Фу! Ерунда какая-то! — разозлилась Юлька. — Руки-крюки!
— У тебя холодно, — Лена поежилась.
— Сейчас балкон открою, — Юлька встала на ноги, — у меня же теневая сторона, на улице теплее, чем здесь.
Она распахнула балкон, и в комнате сразу стало шумно: кричали воробьи, путаясь ветками, скрипели деревья, донесся гул машин и детские голоса с площадки под окнами.
— Надо выйти, — предложила Лена.
— Куда?
— Все равно. Давай Юрке позвоним.
— Юрке? — Юля взялась за телефонную трубку. — Какое сегодня число?
— Вот и спроси у него.
Но никто не ответил… Зато пришел сам.
Когда Юля распахнула дверь после длинного настойчивого звонка, она шарахнулась в сторону и, охнув, прикрыла рот рукой.
Юра стоял на пороге. Его лицо было рассечено ото лба до подбородка, длинные красные полосы уходили за ворот рубахи, которая была разорвана и в крови, волосы всклокочены, невидящие глаза.
— Можно?
Юля отступила, давая ему войти.
Он шагнул в квартиру, медленно, словно каждое движение причиняло боль. Да так, наверное, и было.
Лена наблюдала за ним, прислонившись к дверному косяку у входа в комнату.
Юрка снял ботинки и замер, глядя на Лену.
— Кто тебя так? — выдохнула она.
Он усмехнулся, тоже как-то медленно, скри-вил губы на одну сторону.
— Юрик, ты что, подрался? — не выдержала Юлька.
— Ага, — только и сказал он.
— О господи! Иди сюда, я обработаю ра-ны, — приказала Юля, распахнув дверь в ванную.
— Да ладно, — отмахнулся он.
— У тебя рубашка в крови. Сними, надо в холодную воду. — Юля выскочила из ванной и схватила его за руку. — Ты что! Сдурел?! Обкурился! Дурак! Будешь тут выделываться, выгоню!
— Не кричи. — Юра осторожно освободил руку и пошел в комнату, слегка задев при этом Лену. Увидел бутылку на столе, отпил прямо из горлышка.
— Прекрати, — разозлилась Юля, — не для тебя ее тут поставили!
Парень посмотрел на обеих, задержал взгляд на Лене и вдруг осел на пол, схватился руками за голову и замер.
— Совсем с ума посходили все, — возмутилась Юля, подскочила, дернула его за плечо, потянула за руку и осеклась:
— Юр, ты что? Ты что, плачешь?
Он убрал ладони от лица, и Лена увидели его мокрые щеки.
— Ларка, там… у Дэна, — и он уронил голову на колени.
— Ты с Лариской, что ли, дрался? — переспросила Лена.
— Я схожу еще за водкой, — глухо сказал он.
— До первого мента ты сходишь, — ответила Юля, — сиди уж, я сама. На, — протянула ему бутылку с остатками.
— Поссорились? — спросила, когда он выпил.
— Ленка, я не знал, — заговорил Юра. — Они давно снюхались. Она все говорила, что занята, занята, а сама с ним. Я хотел… Я просил, я готов был простить. Я все понимаю. Но зачем? Когда Денис тебя выставил, она сразу пришла, а потом сказала, что ты сама шалава, со мной спишь… Это после того, как я, дурак, рассказал, что ты ко мне ночью пришла…
Лена смотрела на него во все глаза и не понимала:
— Кто? Кто сказал?
— Замолчи! — сорвалась Юля. — У нее сейчас истерика начнется, не видишь?!
— У меня ничего не начнется, — твердо сказала Лена. — Рассказывай! — приказала она.
Юра поднял голову, вдохнул, резко выдох-нул, вытер щеки и начал рассказывать о том, как они отмечали Первое мая: он, Лариса и Денис. Как до него дошло, что Лариса больше не принадлежит ему, точнее, она принадлежит теперь еще и Дэну. Потому что все случилось тогда, еще в ту ночь… А сегодня он не выдержал и пришел к ним.