– Дай мне обхватить тебя! – женщина начала обвивать его торс своими руками, прижимаясь грудью к широкой и крепкой спине.
– Это ещё зачем? Ты кто такая?!
Вблизи послышался хруст, кто-то из преследователей услышал голос убегавшего и взял на него курс.
– Ну всё! Полетели! – прошептала на ухо женщина, и беглец сразу почувствовал, как земля оторвалась от его ног. Он увидел лес с высоты птичьего полёта: так лесная масса напоминала бесконечное чёрное море, которое расползалось по всем направлениям к горизонту. Небо над горизонтом ещё сохраняло бледно-оранжевый оттенок, благодаря ускользающему свечению заходящего солнца. Сбежавший безвольно обмяк в её руках, потеряв сознание.
Чёрное море леса пробегало километрами, десятками километров… Оно было нескончаемо. Свежий ветер дул в окровавленное лицо и растрёпывал волосы. Женщина приземлилась возле старой охотничьей избы в самой дремучей части гигантского леса. Она затащила внутрь ослабленное тело и уложила на деревянную кровать.
Мужчина очнулся, когда та протирала ему лицо влажной тканью. Он увидел полуоткрытыми глазами склонившийся над ним женский силуэт и еле слышно простонал:
– Где-е-е я-я-я?..
Странная незнакомка осторожно приподняла его голову, чтобы наложить повязку.
– В надёжном месте.
Он окончательно пришёл в себя и смог разглядеть при свете керосиновой лампы внутреннюю обстановку рубленой избы и сидящую возле него на краю кровати молодую женщину с густыми волосами цвета воронова крыла, одетую в меховой жилет из шкуры волка и длинное бледно-голубое платье с мерцающими серебристыми камнями на груди. Она обладала красивыми чертами лица и, если бы не растрёпанные волосы с застрявшей в них хвоей и не запачканная от лесной пыли смуглая кожа, могла бы побороться за звание «Мисс» в любом конкурсе красоты. Взгляд раненого устремился, глаза испуганно расширились: за её спиной возвышались два сложенных крыла.
– Что ты такое? – произнёс он запинаясь, с исказившимся от ужаса лицом, говоря при этом не «кто», а «что». Ещё секунду постояв на локте, мужчина откинулся на подушку и опять перестал подавать признаки жизни.
К утру он снова пришёл в себя. Его разбудило потрескивание дров в маленькой печи. Керосиновая лампа не горела, её заменил падающий в единственное окно утренний свет. В избе он был один. На печи дымился закоптившийся котелок, от которого развеивался запах лечебных трав. У окна располагался грубо обтёсанный деревянный стол и такие же стулья, а у стены напротив двери стояло что-то наподобие лежанки, накрытой звериными шкурами.
Внезапно раздались шаги, глухо долбящие о деревянный порог. Дверь распахнулась, и в избу зашла она – то самое неизвестное создание, ранее не описанное ни в одном учебнике по биологии и зоологии.
– Похолодало… Как быстро закончилось лето… – сказала она. За ней по полу, собирая паутину, волочились крылья серо-стального цвета с мелкими белыми вкраплениями. Женщина-птица взялась за кривую ручку железной кружки, наполненной тёплым травяным отваром, поднесла её к раненому и присела рядом:
– Выпей, тебе это поможет.
Он смотрел на неё ошарашенным взглядом и лежал, как парализованный. От безысходности он протянул руку и принял кружку из её рук. Птица с интересом наблюдала, как он нелепо пытается сделать первый глоток. Со стороны было похоже, что это не она является диковиной, а недавно появившаяся в её доме человеческая игрушка. Мужчина залпом выпил весь чай, так как его мучила жажда, и вернул ей пустую тару. Он вытер тыльной стороной руки потрескавшиеся губы.
– Теперь может скажешь – кто ты такая?
– Я живу здесь.
Он снова вопросительно уставился на неё.
– Это такое имя – «я живу здесь»? Или подвид у орнитологов?
У неё покраснели щёки, она смутилась и недовольно ответила:
– Нет у меня никакого имени. – Она отошла в сторону и начала заполнять душистым отваром стеклянную банку, видимо на будущее.
– Нет имени?.. Ну может название хотя бы есть? Как мне тебя звать? Ты что – птица? – Он заметил, что на ней нет обуви, она ходила по полу босая на обычных человечьих запыленных ногах.
– Зови птицей, я не против.
Мужчина улавливал странный акцент, одновременно слушая и разглядывая её с удивлением. В доме стоял запах древесины, распаренных ягод и травы.
– Послушай, Птица, а твои крылья хоть настоящие?
Она резко обернулась и раскрыла крылья в полную мощь. Раненый в испуге отпрянул, машинально прикрываясь руками. Женщина, удовлетворив его любопытство, обратно сложила крылья и полезла под стол за старым ведром с отломанной ручкой. Она откинула назад болтающиеся концы крыльев, присела за стол и доставая орехи из ведра принялась раскалывать их по одному увесистым камнем. Ядра орехов она бережно складывала в потемневшую от времени деревянную миску.