Даже Джульетта. Она пробивалась через строй людей и пользовалась своим необычным ростом, чтобы высмотреть хорошее место, откуда будет видна процессия еще до того, как войдет в лагуну и исчезнет из вида. Бьянка следовала за ней по пятам, держась за ее рукав, чтобы их не разъединили в давке. Наконец обе нашли несколько свободных пятачков у края канала, откуда можно было наблюдать за происходящим.
Джульетта обхватила полосатый шест, к каким обычно привязывали гондолы. Сегодня он поможет ей устоять на месте, удержать толпу, напирающую сзади и еще с двух сторон. Слева от нее в окружении толпы поклонников стояла куртизанка, с окрашенными хной волосами и в плотно облегающем алом, усеянном серебром платье. От нее исходил густой запах гардении и бергамота, который сливался с резким ароматом вина, выпитого в изрядном количестве. По другую сторону Джульетты стояла молодая пара с двумя маленькими детьми. Судя по скромной одежде и запаху простого мыла, они принадлежали к городским низам. В этот день перемешались самые разные люди — богачи, крестьяне, молодежь, монахини, куртизанки. Так будет до тех пор, пока карнавал, достигнув кульминации, не завершится, после чего все снова вернутся к своим делам.
Джульетта улыбнулась двум малышам и стала внимательно следить за простиравшимся перед ней широким каналом. Дож еще не появился, но даже без него скучать не приходилось. Барки и гондолы выстроились на поверхности воды чернильного цвета, черно-золотисто-белые, они сверкали на солнце, точно императорская шкатулка с драгоценностями. Каждое судно было щедро украшено цветами и яркими лентами. На нескольких крупных судах звучала музыка, лютни и виолы выводили легкие танцевальные мелодии, которые перемешивались со смехом.
Прошло уже много лет с тех пор, как Джульетта приехала в Венецию. Она неоднократно наблюдала это пышное зрелище. Однако оно каждый раз почему-то пробуждало желание смеяться, веселиться, гнездившееся глубоко внутри ее. Это чувство порхало в ее сердце, точно озорная бабочка, напоминая о тех днях, когда она была юной беззаботной девочкой, которой ничего так не хотелось, как веселого праздника, танцев и рыцарской песни о любви. Сейчас Джульетта уже не предавалась столь необузданным мечтам, но это чувство затаилось внутри ее.
Ей действительно нравился этот день с его радужными надеждами, везде кипела жизнь, прогоняя хотя бы на мгновение смерть и увядание. Джульетта была вынуждена признаться, что частично приподнятое настроение было связано с мыслью о предстоящем вечере, когда она снова увидит Льва. Марка Антонио Веласкеса, или того, кто скрывался под этим именем. Она увидит его, будет танцевать с ним. Это ожидание наполнило ее странной теплотой, в причины которой не хотелось вникать. Ей грозили опасности, она это понимала. Этот мужчина хранил множество тайн. Однако сегодня Джульетта обнаружила, что ей трудно соблюдать прежнюю осторожность.
Танатос скрыла толпа, солнечный свет.
Остался один Эрос, полный романтического озорства. «Или, возможно, Дионисий», — подумала Джульетта, наблюдая, как один из захмелевших ухажеров куртизанки еле держался на ногах и чуть не свалился в канал. Но приятель спас пьянчужку, ухватив того за красивый атласный дублет и снова вернув на твердую сушу. Женщина и ее поклонники разразились веселым смехом. Все они сбились вместе, кто-то пустил по кругу бутылку, так что ждать новых падений в воду придется недолго.
— Синьора Бассано! Какая редкая удача.
Когда Джульетта услышала эти слова, улыбка на ее лице погасла, исчезла, точно она и не улыбалась. Ровный, очаровательный, выразительный голос окликнул ее со стороны канала, прямо напротив того места, где она стояла, и испортил прекрасный день. Джульетта могла поклясться, что темное облако заслонило солнце, хотя оно, как и прежде, сияло на лазурном, без единого облачка, небе.
Джульетта вцепилась в деревянный шест, посмотрела вниз на канал и почувствовала, что Бьянка плотнее прижалась к ней. Как она и опасалась, это был граф Эрмано Грацциано. Его большая гондола, блестящая с черными бортами, множеством сверкающей позолоты и букетов из черно-золотистых перьев, остановилась почти рядом с ней. Бархатные занавески маленькой каюты были раздвинуты, и виднелись те, кто находился в ней.