— Например, женившись и ведя жизнь скромного и добродетельного человека.
— Считаешь, что я именно такой?
Он вскинул бровь, снова предлагая мне решить, шутка это или только её подобие.
Вместо этого я устроилась на его плече удобнее, чтобы иметь возможность встретить взгляд.
— Считаю, что ты можешь быть в очень большой опасности.
— И подвергать этой опасности тебя.
— Поверь, я видела и не такое.
Ему полагалось спросить, с чем же настолько страшным мне приходилось иметь дело, но Лагард промолчал — соблюдал своё обещание не лезть в мое прошлое.
— Мне не нравится твоя затея ехать со мной. Даже не столько потому, что это может быть опасно, сколько…
От затылка до поясницы меня вдруг прострелило таким холодом, что я резко села, оглядываясь по сторонам.
В комнате кроме нас по-прежнему никого не было, да и не могло бы быть, но неприятное ощущение нарастало.
— Дани? — Даниэль тоже приподнялся, но я пресекла возможные расспросы, вскинув руку.
Воздух постепенно менялся, к запаху чистоты, тепла и нас начало примешиваться что-то еще.
— Здесь плохо пахнет.
— Чем?
Моментально сгруппировавшийся маркиз опустил ноги на пол, чтобы собрать одежду, а я не ответила, пытаясь поймать хорошо знакомое ощущение.
Оно исходило от окна, хотя в темноте и за густой листвой ничего нельзя было разглядеть.
— Даниэла?
Он подошел, но остановился в шаге, и я медленно вздохнула, понимая, что надо ответить.
— Смертью.
Глава 9
Жанна лежала у обочины, неестественно вывернув руку и шею. В ее остекленевших глазах застыло изумление, но не успел появиться страх.
Стоя на приличном для хрупкой маркизы расстоянии, я наблюдала, как рядом с трупом суетятся полицейский дознаватель и прибывшие с ним люди. Среди них зачем-то был и святой брат, обвенчавший нас с Лагардом. В своих форменных черных брюках и такой же черной рубашке он казался злым признаком погибшего под колесами телеги пьяницы, но я напомнила себе, что недооценивать церковников не стоит.
Молоденький помощник дознавателя неотступно следовал за Даниэлем, в третий раз прося его повторить озвученную нами версию: тело погибшей обнаружил Руперт, вышедший за ворота, чтобы прогуляться вдали от дома.
На правах потрясенной увиденным женщины я могла бы уйти, да и все, что стоило узнать до приезда полиции, я уже узнала, но оставлять Даниэля без присмотра мне не хотелось.
Назвать причину гибели Жанны местный врач затруднялся, но ничего естественного или даже просто рационально объяснимого здесь не было. Она просто умерла, приблизившись к забору.
Или выйдя за него.
Медленно, чтобы не привлечь к себе ненужного внимания, я обернулась и увидела Агату. Она стояла на углу дома, скрытая в предрассветной тени, и куталась в неуместно тёплую для начала осени шаль.
Со стороны в этом сложно было усмотреть что-то странное — просто очередная пугливая и не в меру любопытная девица. К счастью, полицейские так и истолковали её появление. Однако я чувствовала, что от неё веет не столько страхом, сколько виной.
Даже если Агата понимала, что я знаю больше остальных, она не попыталась ни отвернуться, ни скрыться в доме, когда я подошла к ней.
— Зачем тебе понадобилась ведьма?
Спрашивать, почему она не обратилась ко мне, было глупо, но и оттягивать момент я не хотела.
Глаза девушки лихорадочно заблестели, и она уставилась в землю.
— Ты не сделала ничего дурного, Агата.
— Как вы можете знать?
Ей следовало бы вскрикнуть, но вместо этого она едва шептала.
— Я бы знала, будь это так. Как минимум, потому что ты лежала бы теперь рядом с ней.
Она вскинула на меня пылающий взгляд и сжала край шали.
— Потому что Плачущая Богиня карает тех, кто занимается чёрным ремеслом?
— Потому что я поставила защиту, которая убьёт того, кто придёт убивать маркиза.
Смысл сказанного дошёл до неё не сразу, но у меня было время подождать.
Агата открыла и закрыла рот, потом глупо моргнула, а после наконец пришла в себя.
— Что значит «убивать маркиза»?
В её тихом голосе было столько страсти и неподдельного испуга, что я позволила себе быстро улыбнуться.
Она в самом деле любила Лагарда. Пусть не как мужчину, но как брата, и это значительно упрощало мне жизнь.
— Ты же знаешь про стрельбу и яд. Я не намерена церемониться с тем, кто ведёт себя подобным образом. Теперь мертва Жанна.
— Я… Я… — пальцы Агаты задрожали, и она выпустила шаль.
Я накрыла её холодную руку ладонью, чтобы не допустить истерики.