— Ты в этом не замешана, я знаю. Но она приходила к тебе. Зачем?
— Она… я… — она осеклась, сделала короткий поверхностный вдох и начала сначала. — Это из-за ребёнка. Я…
— Ждёшь ребёнка, — я кивнула, чтобы её подбодрить.
Агата судорожно сглотнула и снова опустила глаза.
— Она обещала мне помочь. Сделать так, чтобы он был здоровым. Чтобы он не… не…
На этот раз медленно вздохнула я.
— Роберт был очень пьян, когда ты его зачала, не так ли?
Теперь Агата задрожала всем телом.
Она снова начала цепляться за свою шаль, а за моей спиной раздались громкие голоса и стук копыт.
Не нужно было обрачиваться, чтобы понять, это приехали за телом, и, обхватив Агату за плечи, я увлекла её в дом.
— Мне нужно понять, что произошло и что обещала тебе Жанна. Это может помочь.
— Она носила мне отвары. Клянусь, это всё, — пока мы поднимались по ступенькам, Агата выпустила шаль и теперь хваталась за мою. — Она говорила, что это поможет ребёнку, что он будет здоровым, и…
Она в самом деле была до смерти напугана, и мне пришлось призвать себя к сдержанности.
Дома, в пути и в доме Даниэля, везде было одно и то же.
— Он сделал это силой, да? Ты не хотела?
Я постаралась спросить как можно мягче, но она всё равно втянула голову в плечи.
— Как я могла бы отказать, ведь он мой муж перед Богами и людьми? Я просто… Он был так пьян, и… — она сжала губы, а потом наконец посмотрела мне в глаза. — Роберт не такой. Он не из тех, кто дурно обращается с женщинами. Просто в тот вечер он был не сдержан, позволил себе лишнее. Я просила его быть тише, не хотела, чтобы Руперт услышал.
Вообразив, как поступил бы Руперт, застав представившуюся мне сцену, я едва успела остановить себя от кривой недоброй ухмылки.
— Как долго ты пила то, что она тебе давала?
— Не меньше двух недель. Значит, это из-за меня Даниэля?..
Её глаза начали наливаться слезами, и я мысленно назвала себя сволочью.
— Конечно, нет, — погладив Агату по голове, я задержала пальцы в её волосах, чтобы собрать побольше информации. — Ты не сделала ничего плохого и ни в чем не виновата.
— Вы скажете Даниэлю.
Это был не вопрос, и в интонации, с которой она его задавала, слышалось едва ли не отчаяние.
Я молча проследила за тем, как Агата отпустила мою шаль и прижала ладонь к своему животу, ведомая инстинктивным желанием защитить.
— А ты не хочешь, чтобы он об этом знал?
Она вздохнула так судорожно, будто собиралась заплакать.
— Не о чем знать, маркиза. Это просто небольшое недоразумение. В семье маркиза тоже всякое бывало.
Едва ли она сама понимала, кого пытается уговорить в первую очередь, меня или себя, а я не чувствовала себя в праве настаивать. Точно не сейчас.
— Я поняла. Не беспокойся.
— Правда?
В ее взгляде зажглась столь откровенев надежда, что мне пришлось стиснуть зубы
— Спасибо за честность, Агата. А теперь иди, тебе нужно отдыхать.
Я проводила её взглядом, а потом вернулась в гостиную ждать Лагарда.
Даниэль пришёл через двадцать минут вместе с хмурым Рупертом.
Тот кивнул мне и молча ушёл в свою комнату, а вот маркиз остановился рядом с креслом, в котором сидела я.
— Я сказал дознавателю Моррелю, что мы планировали навестить родственницу. Он просил отложить поездку хотя бы на день. К обеду он приедет, чтобы записать показания.
— Хорошо, — я медленно кивнула и встала, чтобы ему было удобнее смотреть на меня в рассветной полутьме. — Я согласна, что имеет смысл задержаться. Ты сможешь сегодня не покидать дом?
Я и сама плохо видела его лицо, но почувствовала напряжение, которым от него повеяло.
— Я не могу обещать, но постараюсь.
Я кивнула, принимая тот ответ, который он мог мне дать.
— И ничего не ешь, пока я эту еду не проверю.
По всем законам приличий и логики, маркизу полагалось со мной спорить. Однако Даниэль согласился. Более того, бледная и чуть рассеянная Агата явилась за мной перед тем, как в столовую подали завтрак.
То ли она оказалась умной девочкой, то ли так удачно совпало, но она позвала меня прямо на кухню, и это был отличный повод познакомиться с Айрис, не вызывая подозрения.
Та оказалась дородной и немолодой женщиной с добрым лицом, и следовала за мной неотступно.
— Да как же так, маркиза?! Безликим Богом клянусь, я ни на минуту не оставляла еду без присмотра!
Я ей верила.
Когда явились Моррель с помощником, Агата первая вызвалась ответить на их вопросы, и, как ни странно, она сказала им правду. Умолчала только о причинах, заставивших ее волноваться о своей беременности, и как раз это мне категорически не понравилось.