— Даниэла…
— Мы оба знаем, что у меня была возможность это сделать, Дэн. И твои люди не стали бы меня защищать просто потому что тоже это понимают. Я никогда не доказала бы обратное.
— Я об этом не подумал, — он потер подбородок, а после подошел и опустился на одно колено перед моим креслом. — Выходит, что ты права, и у нас есть общий враг.
— И мы оба понятия не имеем о том, кто это мог бы быть.
Поймав себя на приятной теплой дрожи, я откинулась глубже, чтобы не отвлечься ненароком.
Как ни странно, Лагард со всеми его странностями начал вызывать во мне подлинное, не нуждающееся в дополнительных стимулах желание.
С ним было спокойно и предсказуемо, и вместе с тем, он умел добавить остроты происходящему.
Что было гораздо хуже, вместе с этим желанием во мне росло и доверие. Пусть он и не был тем, кого я мечтала когда-то почувствовать рядом — человеком, сильнее меня, кем-то, на кого можно было безоглядно опереться, в чьем присутствии я решилась бы безбоязненно расслабиться, — но он казался по-настоящему надежным. Тем, кто может и не сравнится со мной в силе духа и силе колдовской, но точно не предаст.
Понимание этого сворачивалось в груди теплыми кольцами, заставляло чувствовать себя не в своей тарелке, и вместе с тем — почти счастливой.
— Нужно все-таки поговорить с Иветтой. Она та еще сука, но умеет подбросить нужную мысль, — Даниэль легко погладил мое колено, и тут же спохватился. — Извини.
Ему на полном серьезе было неловко передо мной за единственное случайно сорвавшееся слово, и я потянулась навстречу, погладила его по волосам, слегка натягивая немного вьющиеся пряди.
— За это я люблю высокородные семейства.
Он смазано улыбнулся уголками губ, а потом вдруг поцеловал моё запястье. Легко, коротко и очень нежно.
— Я даже не знаю, что чувствовать насчёт того, как вы оба считаете своим долгом защищать меня. Руперта я понимаю. Тебя…
— Тебе не нужно понимать, — я склонилась ближе, осмелившись погладить теперь его висок. — Я уже говорила тебе, это моя работа, Даниэль. Я не могу не делать этого. А ты знаешь то, чего не знаю я. К тому же, ты сильнее меня физически. Это просто… данность.
— И почему я раньше избегал ведьм?
Мне было очень интересно, почему, но Даниэль не позволил мне спросить. Подавшись вперёд, он поцеловал меня медленно и сладко. В первый раз по-настоящему. Не в порыве пьянящей страсти, от которой кружилась голова, не из необходимости ответить в момент, когда я потянулась к нему, не из вежливости, а потому что сам хотел.
Хотел, но не настаивал, мягко ловил губами мои губы, легко обводил их языком.
Это были нежные, чувственные, немного неловкие поцелуи.
Лагард давно ни с кем не целовался с удовольствием. Как, впрочем, и я.
Я обвила руками его шею, и Даниэль поднялся, увлекая меня за собой. Ему было неудобно стоять, обнимая меня, и я немного подтолкнула его к кровати.
По всему выходило, что отложить даже такой важный разговор нам всё же придётся.
Даниэль молчал, гладил мою спину, касался так бережно, что я сама потянулась, чтобы развязать ворот его рубашки.
Позволяя ему прикасаться к себе, я с осторожностью касалась его, полагая, что после всего это может быть ему неприятно. Если бы меня рвали на части палачи, я бы тоже не желала ничьих прикосновений.
Однако он не застывал под моими руками, не пытался избежать малейшего касания. В первый момент его мышцы каменели, а потом он, не решаясь подставляться, просто принимал.
Как давно его в принципе не касался никто, кроме тех самых палачей, Руперта и доктора?
Поглаживая пальцами его шею, я никуда не торопилась, только время от времени касалась губами его губ, приучая к себе.
Его нужно было именно приучать.
Да и себя тоже.
Мы оба привыкли к одиночеству, нам было в нём удобно.
В отличие от него, я и не пробовала иначе.
Осторожно, чтобы не стряхнуть мои руки, Даниэль наклонился, провёл губами по линии моего подбородка.
— Как думаете, маркиза, не стоит ли нам всё бросить и стать парочкой авантюристов? Быть сегодня здесь, завтра там. Ни перед кем не отчитываться, ничего не бояться. Я хотел, Руперт отговорил.
Я засмеялась так же тихо, как прежде, но намного отчётливее, и притянула его ближе.
— Готова спорить, в случае первых же проблем ты попытаешься договориться с разбойниками по законам чести, которыми руководствовался при дворе.
— Я всегда тяготился этой необходимостью.
— Соблюдать законы чести или договариваться с разбойниками?