— Иветта сказала, что то, что я найду, мне не понравится, — я развернулась к нему, и оказалось, что он сидит так близко, что можно задать щеку губами.
— И тебе не понравилось?
Лагард был полностью сосредоточен и на мне и напряжённо ждал ответа.
— Мне всё равно. Я сама далеко не безгрешна.
Он не выдохнул с облегчением, не попытался меня обнять, но что-то в комнате неуловимо поменялось.
— Даниэла.
Я провела ладонью по волосам, призывая себя собраться. Он назвал меня этим именем, и я снова почувствовала себя свободной и живой. Как будто уже сама не могла понять, какое из моих имен было настоящим…
— Поэтому ты решил искать Рошена. Думал, что он такой же, как ты?
Даниэль прислонился к спинке дивана и всё же привлёк меня к себе, как будто попытался укрыть.
— Когда начали приходить эти письма, я слегка помешался на них. Всё время думал о нём. Два года разницы… В том, как он писал, было столько обиды. Столько злости. Я пытался примерить это не себя, представить, каково это было бы, если бы отказались от меня.
— Но ведь твой отец искал его.
Он позволил себе всего одну короткую усмешку, но настолько циничную и жёсткую, что этого оказалось достаточно.
— Поверь, если бы хотел, нашёл бы, и сделал это намного раньше. Я разыскал монастырь, в который его отдали, за два часа.
Картина вырисовывалась настолько безрадостная, что мне захотелось сжать его руку, но делать этого я предусмотрительно не стала.
— Ты учился в том монастыре.
— Я наврал им, что подумываю стать монахом. Благонравный брат Даниэль, как тебе?
Мы посмотрели друг на другу и одновременно засмеялись.
— Чудовищно. Тебе не пойдёт серая роба.
— К тому же, ты не любишь монахов, — он поймал губами мои губы и тут же снова отстранился. — Однако, где колдуют чаще и чернее, чем в Совете?..
— В вас, маркиз, совсем нет уважения к Церкви.
— Равно как и к короне.
Я провела ладонью по его волосам, пропустила их между пальцами.
— Значит ты его нашёл. Он не умер.
— Нет. Мальчик, которого родила леди Амалия, остался жив. То ли Настоятель лгал, то ли мой отец солгал о его ответе. Теперь это уже не важно. Рошен действительно существует, и он в самом деле писал маркизу Лагарду, упрекая того в том, что он отрёкся от своего ребёнка.
В груди снова начал расползаться холодок.
— И он счёл виновным тебя? В том, что ты младше его, но рождён в законном браке?
— Не совсем, — Даниэль повернул голову так, чтобы лучше видеть моё лицо. — Проблема оказалась в том, что он вообще не Лагард. Убедившись, что это тот самый человек, я перепроверил несколько раз. Леди Амалия оказалась весьма любвеобильна. Так что если Настоятель и солгал, то причина, судя по всему, заключалась в этом.
Новость оказалась настолько ошеломительной, что я встала и принялась расхаживать по комнате.
— Значит, он оказался просто авантюристом? И, следовательно…
— Нет, Дани, — Даниэль подался немного вперёд, упираясь локтями в свои колени. — Сложнее. Он искренне верил в то, что он Лагард. Он обрадовался мне как брату. Я думаю, церковники намеренно всю жизнь рассказывали ему, что маркиз Ришар — его отец. Это почти как кровная месть — не имея доступа к трону из-за Лагардов, они решили использовать мальчишку. Кто-то помешанный решил, теперь уже не дознаться. Но всё, что он чувствовал, всё, о чем он писал, было правдой. Он хотел знать, почему его выбраковали.
Я замерла на месте, наконец поняв.
— У него нет дара. Ничего нет.
Даниэль пожал плечами, и очевидно стало, насколько вся эта история ему неприятна.
— У него есть определённые навыки. Те, которые он получил в Церкви. Их недостаточно, чтобы смотреть сквозь стены и преодолевать барьеры, но хватает, чтобы находить людей вроде Жанны. Я не могу доказать, но подозреваю, что это он донёс на отца. Присутствие чужих в доме было исключено. Тем более, когда в доме обсуждалось… подобное.
Вернувшись к дивану, я села на самый край, позволяя Даниэлю остаться за своей спиной.
— Тогда зачем все это было? Зачем на самом деле мы приехали сюда?
Я почувствовала, как он сместился, но прикасаться ко мне не спешил.
— Я не знал. Скажу тебе больше, я был почти уверен, что это Иви. У неё хватило бы чувства юмора поздравить меня со свадьбой плохой стрельбой.
— Потому что она предпочитает пистолеты?
— Потому что манера, в которой стреляли в нас, в её понимании сродни праздничному залпу. О том, что это Рошен, я узнал сегодня, пока валялся в этих развалинах. Ко мне просто подошли вооружённые люди. Я не спешил обратно, потому что мне нужно было время, чтобы прощупать их. Понять, от кого они пришли. На всякий случай я отвёл глаза тебе, потому что не понимал, с чем имею дело. Когда я разобрался, всё закончилось очень быстро.