— Да. Я внутренне посмеивалась над ним. Он был такой трогательно-нескладный, серьёзный, наивный. Он… был хорошим.
Я прервалась, собираясь с силами, чтобы продолжить, а Даниэль потянулся, чтобы взять меня за руку.
— Он погиб?
— Нет, — я расценила пальцы и убрала ладонь, снова не давая ему прикоснуться к себе. — Он…
Светлые волосы и чистые серые глаза благонравного брата Бернара вспомнились так живо, как будто это он сам приходил сегодня за мной.
Я с силой выдохнула, напомнив себе, что теперь у меня нет выбора, кроме как закончить.
— Он был девственником. На три года старше меня… Он даже не понимал своих желаний. Монахи приютили его, когда он был совсем маленьким, он вырос среди них, принимая всё за чистую монету.
Голос всё-таки дрогнул, но я не позволила себе остановиться.
— Я переспала с ним. Сам бы он никогда не решился, только смотрел. В один из дней я просто толкнула его на кровать и сама всё сделала. Это казалось мне таким забавным — совратить настоящего монаха. Я думала, что мы станем тайными любовниками. Найдём нечто общее между ведьмой и Церковью, если можно так сказать.
Теперь можно было немного отдышаться, и я воспользовалась минутой, в которую Даниэль встал и принялся мерить библиотеку шагами.
— Вместо этого он донёс на тебя, да? Не простил собственной слабости.
— Нет, — я откинула голову на высокую спинку кресла, чувствуя себя смертельно уставшей. — Он просто покаялся. Согрешив, он не мог утаить это от своего духовника. Его вера не позволила бы, а она была очень крепкой. Тому, разумеется, полагалось наложить наказание и сохранить это в тайне, но тот человек как раз хотел поставить нечестивых ведьм на место. Он раздул настоящий скандал, и уже на следующий день они пришли за мной. Знаешь, как они приходят? У них есть для этого старая скрипучая телега, на ней ещё возят покойников. Почему-то она всегда скрипит. А ещё верёвка и…
Лагард развернулся так резко, что я осеклась и опомнилась, потеряла лицо ладонями.
— Я узнала о них, когда они были уже на полдороги. Лесные духи шепнули. Я взяла все деньги, что у меня были, и вылезла в окно. Из леса я видела, как они подъехали, как стучались в дверь. Они вломились в дом, но он сопротивлялся. Он так старался их прогнать…
Даниэль подошёл ко мне, опустился перед моим креслом на колени, а я посмотрела в сторону окна.
— Стояла ночь, я была растеряна, не понимала, что мне делать дальше. Я пошла на постоялый двор. Отвела людям глаза и пряталась там неделю. Всё это время в деревне творилось что-то ужасное. Они стояли на всех дорогах, обшаривали каждый куст. Весь монастырь поднялся на поиски, кое-кто из местных тоже помогал им. Держать морок становилось всё сложнее, и я решила, что пора уходить. Это можно было сделать только через лес. Те, кто живёт в нём, хотели мне помочь. На прощание.
Даниэль не шевелился. Мне показалось, что он старался как можно тише дышать, чтобы не помешать мне.
— Я дождалась темноты и вышла на улицу. Знаешь, это было такое странное чувство, — я улыбнулась больше от страха продолжать, чем своим воспоминаниям. — Они стояли на площади и обвиняли хозяйку постоялого двора. Её заподозрили в том, что она меня укрывает. Их было много, несколько десятков. Они искали меня со всей страстью, со всей ненавистью, а я стояла прямо за их спинами, и… Тогда я впервые почувствовала себя одинокой. Поняла, что нет никого, к кому я могла бы обратиться за помощью, у кого могла бы попросить если не ночлега, то денег или лошадь. Я даже не умею стрелять, так что оружия у меня тоже не было. Ничего. И всё равно я оказалась умнее, чем все они вместе взятые. Они не смогли меня поймать. Это было так жутко, и так восхитительно одновременно, — я провела по лицу ладонями, словно снимая маску. — До того я не считала свою силу чем-то исключительным, просто жила, как жилось. В ту ночь я впервые задумалась о том, как много могу на самом деле. Я украла лошадь и постаралась убраться оттуда как можно быстрее. Иногда останавливалась по пути, чтобы заработать, помогая кому-нибудь. Дома я редко брала с приходивших ко мне людей деньгами, чаще просила взамен помощи по хозяйству или мясо. Я его люблю, но не способна убить животное. Лицемерно, наверное. Так или иначе, мне пришлось научиться брать за свою работу много, иначе я бы не смогла добраться сюда. Мне казалось, что я уехала достаточно далеко и здесь смогу отдохнуть. Потом появился ты. — К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т-
Не нужно было договаривать, чтобы правдивость слов брата Эрнана стала очевидна. Я вышла за него, чтобы спрятаться надёжнее и спастись, не думая о том, как это может по нему ударить.