Доехав на такси до дома деда, Ирина посмотрела на ярко светившиеся окна. «Пусть он окажется один», – подумала она, расплатилась с таксистом и вошла в подъезд.
Знакомые запахи детства окружили Иру, и от этого ей стало немного легче. Много лет тому назад она съезжала по широким перилам вниз, смеясь над бабушкой, умиравшей от страха, что внучка упадет и поранится. Столько времени прошло со дня ее смерти, а Ирина до сих пор помнила теплые руки, выбившиеся из высокой прически черные пряди и, главное, ее веселые глаза. Бабушка Тоня часто смеялась. Такого озорного и счастливого человека Ирина больше никогда не встречала в своей жизни. Она поставила чемодан на ступеньки и присела. Ей было страшно подниматься в квартиру, где она больше никогда не услышит бабушкиного смеха. Тяжело возвращаться в прошлое, в особенности если ты приложил все усилия, чтобы о нем забыть.
Алексей Лазаревич Линдерман крепко сжал внучку в объятиях. Он не спросил о причинах ее неожиданного визита, только смахнул с морщинистых щек слезы радости. Ему достаточно было того, что она приехала, а то, по каким причинам это случилось, не волновало его.
– Солнышко мое, – шептал он. – Как же я рад!
До позднего вечера они сидели за столом в кухне, перед высоким окном, пили чай, потом решили выпить чего-нибудь покрепче. Рядом с дедом Ирина почувствовала себя в безопасности. Она с нежностью трогала его тонкие руки, обнимала худые сутулые плечи. Иногда смеялась, потом на глаза ее набегали слезы из-за события, которое заставило ее так стремительно приехать в Москву. Алексей Лазаревич ни о чем ее не спрашивал, лишь подливал в бокал сладкий портвейн, чувствуя, что внучке необходимо расслабиться.
– Дедушка, – попросила Ирина, – не говори Людмиле о том, что я в Москве.
Она никогда не называла Людмилу мамой. Причем звала ее не Людой или Милой, а полным именем. Отстраненно, величественно и без единого намека на близость. Дед не удивился этой просьбе, кивнул в знак согласия и перевел разговор на другую тему.
– Ко мне вчера заходила Таисия, – сказал он. – Такая легкая, воздушная, – улыбнулся он. – Наверное, влюблена. Мы начали партию…
– До сих пор играете в шахматы? – Ирина облизала сладкие от портвейна губы.
– А как же! Каждый четверг. Правда, иногда нам приходится откладывать эти встречи, когда милая Таечка отсутствует в городе.
– Деда, может, ты переедешь ко мне? – с надеждой спросила Ирина.
– Зачем? – удивился Алексей Лазаревич. – Здесь мой дом, друзья, здесь Тонечка похоронена. Здесь – моя жизнь. К тебе я и так часто приезжаю, – он поднялся. – Знаешь, дорогая, тебе нужно отдохнуть. Вижу, ты устала и захмелела.
– Портвейн оказался слишком крепким.
Дед перенес чемоданы в комнату, на протяжении многих лет служившую Ирине детской. В ней ничто не изменилось со времени ее последнего визита. На кровати лежало то же покрывало, которым она укрывалась много лет тому назад, игрушки радостно приветствовали ее, любимые книги дружным рядом стояли на полке. Только пространство уменьшилось, и потолки стали ниже. Раньше комната казалась ей огромной, а теперь Ирина вдруг поняла, что это она сама была маленькой.
Алексей Лазаревич сидел рядом с внучкой, наблюдая, как она засыпает, и улыбался.
– Спи сладко, девочка моя. Ты дома.
Глава 5
Обстановка в офисе «IrVi Group» царила нервозная и суетливая. Сотрудники, удрученные и взволнованные смертью босса, вполголоса переговаривались между собой, бегали друг к другу в кабинеты за новой информацией и обменивались догадками. Всех интересовали подробности, однако никто ничего не знал. Были известны лишь причина кончины шефа и время похорон. Особое внимание уделялось разговорам о перестановках кадров, которые непременно случаются при смене руководства. Даже менеджеры по дезинфекции, в чьем распоряжении находились тряпки, швабры и другие средства для уборки многоэтажного офиса, терзались вопросом: кто теперь займет кресло председателя совета директоров и как это скажется на общем деле? Часть работников не сомневались, что руководить компанией продолжит Заимис, до смерти босса занимавший должность вице-президента, остальные предполагали, что в дело войдет вдова Егора Викторовича. Но ни один не сделал ставку на дочь Азарова. Такой поворот событий даже не обсуждался – ввиду того праздного образа жизни, который вела Виктория Азарова. Уже много лет по офису ходили грязные сплетни о ее любви к роскоши и всяческим увеселениям, поэтому кандидатуру «принцессы Виктории» на роль руководителя не рассматривали, зная, что эта женщина умеет лишь тратить деньги, но никак не зарабатывать их. Большое место в этих обсуждениях сотрудники уделили Дмитрию Каманину – руководителю инженерного отдела и по совместительству зятю умершего президента. Кое-кто выдвинул идею о том, что Каманин встанет у руля, не без помощи, конечно, Заимиса. Фантазера дружно осмеяли, но не потому, что главный инженер не способен к управлению, а по той причине, что никто не делает основным наследником мужа дочери, поставив интересы чужого человека выше интересов родственников.