Видимо, злобный запал закончился слишком быстро, и в следующую секунду Лёля уже разрыдалась, да так громко и отчаянно, что Катя даже растерялась слегка… Никогда, никогда она не видела, чтобы дочь билась в такой истерике. Всегда такая спокойная девчонка была… Глянула испуганно на Анну Витальевну, будто хотела спросить – что делать-то?
– Да ничего, ничего… Не переживайте, – ответила та очень спокойно. – Это пройдет потом. Вот нормализуется гормональный фон, и пройдет…
– Но я не хочу, не хочу! Почему вы за меня все решаете! Кто вас просит! Не хотите делать аборт – и не надо! Я к другому врачу пойду, и он все сделает! – сквозь истерику прорыдала Лёля. – Мама, пойдем отсюда, чего мы тут!.. Зачем будем все это слушать!
– А ну, выйди сейчас же из кабинета! – вдруг сердито повысила голос Анна Витальевна. – Выйди, выйди! Посиди на кушетке в коридоре и успокойся! Сиди и жди мать! Ишь, раскомандовалась тут, надо же!
Лёля подскочила со стула, выбежала за дверь, и Катя тоже было хотела встать и выйти, но Анна Витальевна остановила ее:
– Погодите, Катя, мы еще не договорили! Останьтесь!
Катя послушно вернулась на свой стул, проговорила очень тихо, глядя в сторону:
– Что же теперь делать, в самом деле… Просто ума не приложу…
– А не надо ничего никуда прикладывать, оставьте свой ум в покое. Тут сердце надо включать, да терпение, да вашу материнскую прозорливость. Поверьте мне как специалисту… Нельзя вам аборт, нельзя…
– А что, риск и впрямь очень большой?
– Да, очень. Это я вам как специалист говорю. Вам ничего больше не остается, как просто поверить мне на слово. Если хотите, я могу и с медицинской точки зрения объяснить… Но это сложно…
– Не надо, я вам верю, Анна Витальевна. И все же… Ведь есть хоть какая-то вероятность, что все может и обойтись вполне благополучно? Ведь есть?
– А вы, стало быть, хотите рискнуть, я правильно понимаю?
– Ну… Не знаю… Вы же видите, как моя дочь категорически настроена…
– Ну да, ну да. Все в ее возрасте излишней категоричностью страдают, это понятно. Хочу, мол, чтобы сейчас и сегодня было так, как хочу! Но вы же взрослый человек, вы мать, вы понимать должны, а не рассуждать о степени вероятности! Неужели вы будете рисковать будущим дочери, сами подумайте? Знаете, сколько я таких рисковых повидала на своей практике?
– Да я все понимаю, Анна Витальевна… Понимаю, что вы, по сути, правы. Но что делать, если она не хочет рожать? Как я могу ее заставить?
– Вы мать, вы все можете. Тем более что вы молодая и сильная женщина. Пусть родит, а вы возьмете на себя все заботы о внуке. А дочка пусть учится, пусть живет своей молодой жизнью… Потом вам за все большое спасибо скажет.
– А если не скажет?
– Ну, не скажет, значит, не скажет. Вырастите внука, как своего ребенка. А что? По возрасту у вас вполне может быть второй ребенок… Вы о нем не задумывались, кстати?
– Да как-то нет…
– А почему?
– Не знаю… Нам с мужем и Лёли хватало. Мы очень любим ее.
– Так тем более… Значит, и внука любить будете. Вы ведь с мужем хорошо живете? Мне Наташа говорила…
– Да, хорошо. Только я боюсь, он такому повороту дел не обрадуется. Если честно, нам Лёля очень трудно далась… Мы на втором курсе института учились, когда я забеременела… Мы и женаты еще не были…
– Да, я помню, мне Наташа рассказывала. Ваш муж оказался порядочным человеком, на аборт вас не отправил, сразу женился, все честь по чести. По крайней мере, Наташа очень хорошо о нем отзывается. Может, вы зря сомневаетесь, что он… так уж и не обрадуется?
– Ну, у Наташи же свой взгляд на чужую семью, поверхностный… Сама она, кстати, на аборте настаивает… Поэтому нас с дочерью к вам и отправила.
– И хорошо, что отправила. По крайней мере, я не формально подошла к вашей истории. Вот если бы вы к другому врачу попали, тогда… Можете своей сестре спасибо сказать, что она о вас позаботилась.
– Да, я скажу. Только она вряд ли обрадуется такому повороту, я думаю.
– Да вам-то какая разница, обрадуется она или огорчится? Это ведь ваш ребенок, а не сестры! Я даже думаю, что она и дальше будет на аборте настаивать… И я больше вам скажу – для этого есть причины. Вы ведь не знаете, наверное, что Наташа в юном возрасте тоже аборт сделала? А потом всю жизнь страдала от того, что родить не может. В психологии это называется как-то, не помню… Когда производится подсознательный перенос личных страданий на другого…
– Наташа? Делала аборт? Да что вы… Да она ведь и замужем никогда не была…