— Только не говори, что мы пойдём туда, — кивнула я на серую мерзость снаружи.
— Хочешь дождаться Карагача? Он очень упорен и хорошо читает следы. В прошлый раз нам повезло только потому, что все они напрочь были затоптаны побоищем. Там было слишком много свежей крови, он нас просто не почуял. Сейчас вряд ли так повезёт. Но если хочешь к нему, могу отвести. Только и в этом случае идти придётся. В любом случае. Или ты хочешь остаться в этих горах на всю жизнь, Зоя?
— Нет, — передернуло меня от подобной перспективы. — Я готова идти. Только…встать помоги, пожалуйста.
Набравшись духу и закинув сумку за плечо, я шагнула в сырую мерзость снаружи. Дождь был не сильным, мелким, даже моросью. Клубился туман, такой, что я даже не видела куда шагала, полностью положившись на Назара. Сегодня и он шёл медленнее, аккуратнее. К полудню туман развеяло ветром, мы остановились поесть. Перед нами был бесконечный, но не очень крутой подъём, а за ним высоко в небо смотрел заснеженный пик. До сих пор я только любовалась ими, тропа контрабандистов ловко огибала великанов, карабкаясь на их крутые бока, только если не было возможности их обойти. До снегов мы не поднялись ни разу.
— Мы поднимемся наверх?
— Через полосу гор лишь два удобных пути. Самый проторенный контролируется солдатами Валлиара. На тропе, что позади нас, наверняка ждут. Поэтому идти придётся на свой страх и риск.
— До линии снегов? — испугалась я.
— Обойти эту гору не выйдет никак. С другой стороны ущелье, в нем ледяная река. В ней тебе не выдержать и трёх минут, даже если уцелеешь при падении. Если мы пойдём южнее, то лишь углубимся в горы. Да, до снега пройти придётся, но на самый верх лезть нам ни к чему, не бойся. Обойдём пик с левой стороны, спустимся с гор и на запад пойдём равниной. Надеюсь, сумеем запутать след и оторваться.
— А ты был здесь когда-нибудь?
— Я шёл этим путём десять лет назад, сбежав из каравана, в котором меня везли невольником.
Я хотела спросить, что же такое случилось тогда, десять лет назад, что он попал в руки тех, с которыми сейчас неплохо ладит, но Назар решительно поднялся. Я поняла, что не стоит пока лезть к нему с этим вопросом, встала и приготовилась шагать.
Сквозь старые сапоги я чувствовала каждый камешек на своем пути, а был их миллион. Мышцы ног словно одеревенели, и конечности слушались меня с большим трудом. Вверх мы шли до самого вечера, чем выше поднимались, тем сильнее выл ветер. Кожа на лице обветрилась и буквально горела, стоило лишь её коснуться. Наверняка я красная, как свежесваренный рак. Быть может, глупо задаваться такими вопросами сейчас, но перед любимым мужчиной хотелось выглядеть хорошо даже в такие моменты. Назар уверенно вел меня вперёд, я шла за ним и надеялась, что ночевать не придётся под открытым небом. Дождь, наконец, унялся, но свинцовые тучи все также тяжело висели над головой.
Наконец, на берегу крошечного озерка, берега которого были усыпаны галькой, мы остановились на ночлег. В последних лучах прячущегося за пеленой туч солнца я полюбовалась на своё отражение в кристально чистой воде. Красная, измученная, короткие волосы выбились из косы и торчат из под капюшона. Лучше бы мне этого не знать. Я умыла ледяной водой горящее лицо и пошла помогать с обустройством на новом месте. Назар рубил длинные стебли камыша — по крайней мере, растения очень на него похожего — и вязал из них небольшой шалашик с подветренной стороны большого валуна. Землю он также выстелил ими. Мы наспех перекусили и залезли внутрь шалаша. Он был такой маленький, что я могла коснуться любой точки его стенок, вытянув руку. Но толи он был теплее предыдущего, толи на шуршащей подстилке было мягче, а быть может, сыграло роль то, что стихия не бушевала, лишь завывал привычно ветер, но только я легла, как сразу же вырубилась, даже не помню, как устраивался рядом Назар.
Наутро наш степенный подъём прервался, земля под нашими ногами круто пошла вверх. Приходилось карабкаться по огромным склизким валунам, местами покрытым пропитанным влагой мхом. Сказывалась высота, и от разреженного воздуха кружилась голова. Да и холоднело с каждым шагом все сильнее, и воздух, такой скудный на кислород, вырывался изо рта облачками пара. К вечеру ветер, дующий сверху, начал приносить морозную свежесть и снежную крупу. Мы почти добрались до снежной шапки. Мы так устали, что за весь день не перебросились и десятком фраз. Но в какой-то миг я залезла на плоскую вершину большого камня, остановилась и посмотрела назад. От красоты увиденного перехватило дыхание. Суровое царство камня и ветра играло всеми оттенками серого, в которые гармонично вплетался кирпично-красный. Пики исполинов гордо подпирали сами небеса, тучи тяжким грузом лежали на их плечах. Серое, серое, но как же красиво! И каким бледным был мой прежний мир, в котором я не видела и сотой доли подобного, ограниченная многочисленными рамками и собственной неполноценностью.