— Вот, принесла, — улыбнулась вечером Анна, и показала мне маленький пузырек. — Ханна дала, для сна. Давайте, выпейте глоточек, не упрямьтесь. Надо отоспаться за неделю, что господин нас посещать не будет.
— Он и до этого не спешил, — буркнула я, и послушно отпила.
Ночью поняла, что этот глоточек, как мертвому припарка. Спать хотелось, но не получалось. Я встала и достала с полки стоящий там пузырек. И выпила половину. И случилось чудо. Я не знаю, из чего сделала Ханна свой отвар, но он дарил праздник. Праздник царил в моих снах. Там я была свободна, тёплый ветер развевал мои волосы, а передо мной было море. На моих коленях сидел кучерявый малыш с серыми, как хмурое небо глазами. Но глаза смеялись, малыш хотел ползать по песку и тащить в рот камни. Я смеялась тоже. А потом крепкие руки, на которых змеями вились татуировки подхватили ребёнка и подбросили вверх. Я улыбнулась Назару, и мы пошли в наш дом. Это был чудесный день. А ночью, когда наш сын уснул, я…проснулась. В реальности наступило утро. Возможно моё тело выспалось, но сама я жаждала спать. Мне хотелось снова в мой полный счастья сон.
— На сегодня есть какие-нибудь планы, кроме как есть и в окно смотреть? — хмуро поинтересовалась я.
— Мы можем вышивать, можем рисовать, можем..
— Ясно, — перебила я. — Я пошла спать.
Не обращая внимания на Анну, я вернулась в спальню. В бутыльке осталась половина. Хотелось выпить все, и сразу, но я бережливо поделила жидкость пополам. И вернулась в сон, которым наслаждалась до самого вечера. Потом меня грубо вернули в реальность.
— Госпожа! Вы меня слышите?
— Что тебе? Я спать хочу!
— Там мальчик пришёл, которого вы в тот раз кормили, с рваными штанами. Охранник его хотел гнать, а я впустила. Вы выйдете к нему, или отправить его восвояси?
— Иду, — я сунула ноги в тапочки, и хотела было идти, как есть, но Анна возмутилась.
— Разве можно? Будущая мать императора! Мало того, что шепчется с беспризорниками, которых петля ждёт, так ещё и на люди не умывшись, не одевшись.
Пришлось идти в ванную, а потом и платье натягивать. Самым сложным было вытурить Анну.
— Милая Анечка! Ну там же все равно сторож снаружи. Никто меня не украдет. А с мальчиком я хочу общаться без свидетелей, он мне дорог, как память о прошлой жизни, похож на покойного двоюродного дедушку. Все будет тип топ.
Наконец она ушла. Я повернулась к Анвару. Он вновь смотрел на столик, на котором стоял поднос, Анна вечно пыталась меня накормить, ей казалось, что я непростительно худа. А Анвар стремительно рос, с момента нашего расставания в горах наверно сантиметров на пять вырос. И тощим был безумно, его бы под опеку Анны.
— Ешь, — сказала я. — Расправляешься с едой ты быстро, успеешь все рассказать.
Он не заставил ждать, и вскоре у тарелок показалось дно. Я ерзала от нетерпения, но прекрасно помнила, что такое голод, да и жалко было мальчишку. Поэтому ждала.
— Брызги солнца, — сказал он насытившись. — Дорогой камень. При работе разламывается на такие вот острые кусочки, и поэтому возиться с ним не любят. Но берут хорошо.
— Значит у нас есть деньги? А Назар, ты узнал?
— Деньги есть, если продавать открыто хорошему мастеру. А у нас купят ночью и за четверть цены, смиритесь.
— А Назар, что же Назар?
— О нем ничего не слышали уже пару месяцев. С тех пор, как он с нашим караваном ушёл в горы, так и сгинул. А зачем он вам?
Что ему сказать? Что нашла любовь всей жизни, собралась замуж, рожать детей и варить борщи? Не поймёт, ребёнок же. Да и предмет девичьих грёз сгинул бесследно в горах? Сердце заныло тревожно. Я так верила в волю Назара, в силы Карагача в которых до этого не единожды убеждалась, что позволила себе надеяться, и мало того, мечтать…
— Я не знаю здешних денег. Ничего здесь не знаю. Этих денег хватит на коня, продукты в путь, теплую мужскую одежду?
— Чистых кровей скакуна нет конечно, а вот хорошую рабочую лошадку вполне.
— Раздобудь мне мужскую одежду сегодня же, и ночью жди меня в нашем большом парке. Только чтоб с курткой и сапоги тоже взял, заплатим за них с вырученных денег. Прямо у главного входавхода жди. Я с тобой в город пойду. Проведешь поди мимо охраны?
— Но госпожа, ночью там опасно!
— Проведешь я спрашиваю?
— Да, конечно, мы с мальчишками знаем лаз.
— Вот и замечательно, жди после полуночи.
Анвар ушёл. Я не мешкая, и не теряя времени, в гардероб. Колготок в этом мире не бывало, надо кстати ввести моду. Если меня когда-нибудь всё-таки выведут в люди. В холодные дни местные дамы надевали под платье что-то вроде узких трико с гольфами, и у меня такие имелись, так же как и рубахи. Все это у меня имелось. Вещи я спрятала под кроватью. С тоской посмотрела на волшебную бутылочку, в которой было уже так мало, но решила пожертвовать ею ради дела. И её содержимое было вылито в вечерний чай Анны. Благо он такой горький в этом мире, что там и мышьяк не распознать. Конечно, на её вес такая доза, что слону дробина, но буду надеяться, что спать будет крепче.