| This guardian experience I had gained early; this guardian experience had sternly and strictly guided me straight along my own poor narrow path, without once letting me stray aside, to the right hand or to the left. |
Я рано научился благоразумию, оно сурово и строго вело меня вперед по моему скудному жизненному пути, не позволяя мне сбиваться с него. |
| And now I and my trusty talisman were parted for the first time. |
А теперь я впервые забыл о нем. |
| Yes, my hardly-earned self-control was as completely lost to me as if I had never possessed it; lost to me, as it is lost every day to other men, in other critical situations, where women are concerned. |
Да, с таким трудом давшееся мне умение держать себя в руках и быть равнодушным совершенно оставило меня, как будто никогда его и не было. Я потерял его так же безвозвратно, как это подчас бывает и с другими мужчинами, когда дело касается женщин. |
| I know, now, that I should have questioned myself from the first. |
Мне следовало быть начеку с самого первого дня. |
| I should have asked why any room in the house was better than home to me when she entered it, and barren as a desert when she went out again-why I always noticed and remembered the little changes in her dress that I had noticed and remembered in no other woman's before-why I saw her, heard her, and touched her (when we shook hands at night and morning) as I had never seen, heard, and touched any other woman in my life? |
Я должен был задуматься над тем, почему комната, в которую она входила, казалась мне родным домом, а когда уходила, та же комната становилась пустынной и чужой. Почему я сразу же замечал малейшую перемену в ее туалете, чего никогда не замечал у других женщин, - почему я смотрел на нее, слушал ее, касался ее руки, когда мы здоровались утром и прощались на ночь, с чувством, какого никогда до тех пор ни к кому не испытывал. |
| I should have looked into my own heart, and found this new growth springing up there, and plucked it out while it was young. |
Мне следовало заглянуть в свое сердце, распознать это новое, непонятное, зарождающееся чувство и вырвать его с корнем, пока еще не было поздно. |
| Why was this easiest, simplest work of self-culture always too much for me? |
Почему это было немыслимо? Почему я был не в силах сделать это? |
| The explanation has been written already in the three words that were many enough, and plain enough, for my confession. I loved her. |
Я уже ответил в трех словах, со всей простотой и ясностью: я любил ее. |
| The days passed, the weeks passed; it was approaching the third month of my stay in Cumberland. |
Шли дни и недели, третий месяц моего пребывания в Кумберленде подходил к концу. |
| The delicious monotony of life in our calm seclusion flowed on with me, like a smooth stream with a swimmer who glides down the current. |
Блаженная, однообразная, спокойная, уединенная жизнь наша текла, как река, и несла меня на своих волнах. |
| All memory of the past, all thought of the future, all sense of the falseness and hopelessness of my own position, lay hushed within me into deceitful rest. |
Память прошлого, мысли о будущем, сознание безнадежного и непрочного моего положения -все это молчало во мне. |
| Lulled by the Syren-song that my own heart sung to me, with eyes shut to all sight, and ears closed to all sound of danger, I drifted nearer and nearer to the fatal rocks. |
Убаюканный упоительной песней своего сердца, не видя и не сознавая опасности, мне грозившей, я несся все ближе и ближе к роковому концу. |
| The warning that aroused me at last, and startled me into sudden, self-accusing consciousness of my own weakness, was the plainest, the truest, the kindest of all warnings, for it came silently from HER. |
Безмолвное предостережение, заставившее меня очнуться и осознать свою непростительную слабость, исходило от нее самой и потому было непререкаемо правдивым и милостивым. |
| We had parted one night as usual. |
Однажды вечером мы расстались, как обычно. |
| No word had fallen from my lips, at that time or at any time before it, that could betray me, or startle her into sudden knowledge of the truth. |
Никогда за все это время ни одного слова о моем чувстве к ней не слетело с моих губ, никогда ничем я ее не потревожил. |
| But when we met again in the morning, a change had come over her-a change that told me all. |
Но назавтра, когда мы встретились, она сама была другая со мной, она изменилась ко мне - и благодаря этому я все понял. |
| I shrank then-I shrink still-from invading the innermost sanctuary of her heart, and laying it open to others, as I have laid open my own. |
Мне и сейчас трудно открыть перед всеми святая святых ее сердца, как я открыл свое. |
| Let it be enough to say that the time when she first surprised my secret was, I firmly believe, the time when she first surprised her own, and the time, also, when she changed towards me in the interval of one night. |
Скажу только, что в ту минуту, когда она поняла мою сердечную тайну, она поняла и свою. За одну ночь ее отношение ко мне изменилось. |
| Her nature, too truthful to deceive others, was too noble to deceive itself. |
Она была слишком благородна и искренна по своей натуре, чтобы обманывать других и самое себя. |
| When the doubt that I had hushed asleep first laid its weary weight on her heart, the true face owned all, and said, in its own frank, simple language-I am sorry for him; I am sorry for myself.
|