Лара молчала, лежала, сжав кулаки. Но Кириллу ее ответы не требовались, он привык слушать и слышать только себя.
– Артур, хозяин вернисажа, мне понравился, идеалистов в нашем прагматичном мире все меньше, их всех надо в Красную книгу. Среди молодежи есть интересные ребята, помнишь, картину с воздушными шарами? Красное с голубым. Что-то похожее я уже видел, но смотрится мило. Можно в гостиную, там не помешает яркое пятно. Я сделал предложение. И фиалки в белой чашке с отбитой ручкой – тоже ничего. Интересная идея – не в вазе, что банально, а в простой чашке. Еще парочка пейзажей. Остальное ерунда. Картины Марка Риттера, конечно, для них событие. Не думаю, что он выложил двести тысяч, хотя… Американский авангард всегда в цене. Смотрится неплохо. Цветопередача, композиция… Я бы не отказался. Спросил у него, сколько, он ни в какую. Ну да еще не вечер! – Кирилл снова рассмеялся.
Лара продолжала молчать, лежала с закрытыми глазами. Она устала и хотела спать.
Кирилл, наоборот, был пьян и возбужден – как всякой «сове», ночью ему хотелось болтать. Он уже стоял посреди спальни в распахнутом махровом халате, с удовольствием рассматривал себя в зеркале и острил, описывая новых знакомых снисходительно, с юмором, чувствуя себя столичным жителем, которого судьба временно забросила в глухую провинцию.
О причине переезда Кирилл предпочитал не вспоминать и преподносил покупку пивзавода как удачно подвернувшуюся сделку, которую жалко упустить, а не как вынужденную меру по спасению хоть каких-то активов после полного провала семейного бизнеса.
Как всякий самовлюбленный эгоист, он считал себя крутым спецом и был уверен, что черная полоса рано или поздно закончится, любил рисковать, принимать необдуманные решения, действовать нахраписто и агрессивно. Бизнес, процветающий еще недавно, захирел после смерти совладельца, старшего брата Кирилла Андрея, человека осторожного и не поддающегося на авантюрные затеи брата. Четыре года назад Андрей погиб в автомобильной аварии…
Лара с болью вспоминала Андрея, они были друзьями. Его гибель стала ударом для нее в большей степени, чем для Кирилла.
Младший брат всегда находился в тени старшего, бунтовал, угрожал выйти из бизнеса, забрав свою долю, но для самостоятельного плавания еще не дорос. Дело обычно заканчивалось шумной сварой и хлопаньем дверью. Затем братья мирились, и жизнь продолжалась.
После смерти Андрея все пошло вразнос. Лара пыталась образумить Кирилла, но тот не терпел ни малейшей попытки вмешаться в его дела, уговоры на него не действовали, он был упрям и азартен, пустился в рискованные спекуляции и в итоге прогорел. При этом виноваты были все, кроме него.
Лара недоумевала – Кирилл был неглуп, образован, много лет в торговом бизнесе, но при этом оставался недальновидным, излишне самоуверенным и принимал неразумные решения. Да что там неразумные! Дурацкие решения! Путался с сомнительными дельцами, считая себя крутым предпринимателем, брал ненужные кредиты, надумал расширять бизнес…
Пивзавод давал неплохую прибыль, Кирилл, казалось, взялся за голову – Лара нарадоваться не могла, но муж вдруг заговорил о цехе пищевых добавок и даже присмотрел местную фабричку «Зеленый лист» и встретился с владельцами на предмет покупки. Получил отказ, но не сдавался.
Лара боялась, что Кирилл попытается надавить с помощью сомнительных знакомых из прежней жизни, и бог весть, чем история с покупкой может закончиться. Времена рейдерства в прошлом, бизнес стал более цивилизованным, но рецидивы все еще случаются. И главное, на чужой территории! Аборигены – дураки и дебилы, а мы крутые, мы вас сделаем на раз-два.
Дураками и дебилами были конкуренты, враги и даже союзники. Себя же он считал финансовым гением. Лара испытывала к мужу что-то вроде презрения, но подыгрывала… А куда денешься? Все бросить и идти работать? С ее незаконченным музыкальным? Реализатором на рынок?
А любовь… если и была, то давно прошла. Они были женаты шесть лет. Иногда Лара думала, что, позови ее Андрей, она бросится к нему сломя голову, но Андрей все не звал…