их кнопок на своём браслете, после чего «стена» напротив кресел стала менять
свои очертания и прозрачность, превращаясь в большой экран. Когда мои глаза
привыкли к этой «метаморфозе» с нашим «шаром-кораблём», я увидела на
экране тётю Аню, сидящую за столом в мрачной и тёмной комнате напротив
какой-то пожилой женщины. Вскоре я поняла, что моя соседка разговаривает со
старой цыганкой. Волосы на моей голове «встали дыбом», когда я «въехала» в
их разговор. Цыганка спросила у моей соседки (которая тогда была ещё гораздо
моложе):
– Я не поняла – вы готовы заплатить довольно большие деньги за то, чтобы
ваши сыновья любили и слушались только вас, а не своих будущих избранниц?
Вы понимаете, что лишаете своих детей счастья?!
– Да что ты, старая, понимаешь? Я – их счастье! Кто их ещё сможет любить
так, как я?! Кто, скажи мне? – «наехала» на цыганку «молодая» тётя Аня.
– Не любовь это, а ревность и собственничество! А «спать» вы тоже с
сыновьями будете?! – не сдавалась цыганка, видимо, насмотревшись за долгую
жизнь на таких мамаш, считающих, что они «любят» своих детей.
– «Спят» они пусть хоть со всеми подряд – это меня не волнует! А вот
любить они обязаны только меня! Я на них жизнь свою и молодость
«положила»! Одна их растила ведь… – чуть не заплакала от жалости к себе
«экранная» тётя Аня.
– А дети вас просили об этих жертвах?! – всё «не унималась» старая
цыганка, ничуть не поддавшись на слезливое нытьё клиентки.
– Что ты понимаешь, старая? – скривила губы в презрительной усмешке моя
соседка.
– Я понимаю то, что за всё придется платить! За всё!
– Ну я же сказала, что заплачу, – перебила цыганку тётя Аня, даже не
поняв того, о чем та хотела её предупредить.
– Я имела ввиду совсем другое! Душа твоя не одобрит такого твоего
поведения по отношению к сыновьям…
– Душа?! А кто её видел-то? Кто доказал, что она есть?! Запомни, старая,
мы живём один раз – и прожить надо так, чтобы не было мучительно больно
сожалеть в старости о том, чего не сделал! Поняла? И я не собираюсь здесь
рассуждать о том, чего в природе не существует! Делай давай!
Старая цыганка поморщилась, но сказала, подумав:
258
– Хорошо. Будем считать, что твои сыновья знали, кого в матери
«выбирали». Но я только выполню твою волю, а значит, и отвечать за
содеянное будешь одна ты. И чем придётся платить – я догадываюсь…
Картинка «погасла». И если я стояла, потрясённая увиденным, то тётя Аня
ещё «хорохорилась» и лепетала:
– Ну и что? Что такого-то? Я ж никому ничего плохого не сделала? Мои
дети – я о них и заботилась…
– А то, что вы лишили своих сыновей личного счастья навсегда – это вас не
безпокоит? – не выдержала всё-таки я.
– Теперь меня это уже точно не безпокоит! – отрезала она.
– Разве? Я бы так не сказал! – саркастично заметил Май. И, нажав какую-то
очередную кнопку на браслете, снова показал нам на экран. На экране появилось
новое изображение – и было видно, что события происходили совсем недавно,
потому что моя соседка находилась на собственной кухне в той же самой рваной
«ночнушке». В комнате была ещё одна женщина, только молодая и симпатичная.
Я узнала в девушке очередную невестку её младшего сына. И тётя Аня
«нависала» над молодой женщиной, сидящей за столом, и орала:
– Ты что себе позволяешь? Моему сыну на меня «наговаривать» и
жаловаться вздумала?! Я тебе устрою «ад» на Земле! Вылетишь отсюда «пулей»
в свою деревню, лохушка деревенская! Прописывать здесь я тебя не собираюсь!
Чтоб тебя…
– Это что вы себе позволяете? Что бы я ни сделала – вам не нравится! Более
того, вы всегда специально критикуете меня при сыне! Вы уже «развели» вашего
сына с одной женой, а теперь и за меня взялись? Так вот – не на ту нарвались! Я,
во-первых, не такая «тряпка», как ваша предыдущая невестка, а во-вторых, –
моложе вас намного! Так что вас я точно переживу! – не уступала по
количеству «децибел» в разговоре молодая невестка.