Они воротились под деревья, где остановился караван.
Тамули все еще лежал в конвульсиях, потрясавших все его тело.
Англичанин подошел и стал внимательно рассматривать индуса.
— У меня есть склянка, содержимое которой будет, вероятно, весьма полезно вашему слуге. С одним из моих был такой же случай и я его вылечил.
— Какого же рода эта болезнь, сэр Эдвард?
— Не знаю, может быть, следствие неумеренного употребления арака.
— Это возможно, — заметил сэр Мориц, — попробуем вашего лекарства.
Сэр Эдвард сходил за флаконом, который и отдал сэру Морицу.
— Вы знаете, из каких растений извлечено это лекарство? — спросил его тот.
— Нет, — отвечал англичанин, — оно составляет часть моей походной аптеки. Как я уже говорил вам, я вылечил им своего слугу.
Тамули приподняли.
Сэр Мориц разжал ему концом своего кинжала зубы и влил в рот несколько капель жидкости.
Конвульсии скоро стали утихать.
— Теперь, — сказал Рожер, — не нужно более медлить и, если хотите, я отведу вас в отель, если и не совсем комфортабельный, то, по крайней мере, очень обширный и оригинальный, который мы нашли сейчас.
— Я следую за вами, — отвечал сэр Мориц.
Караван тронулся вслед за ним.
Путешественники достигли монастыря раньше солнечного заката.
Сэр Мориц осмотрел галереи, потом святилище.
— Нам нужно расположиться здесь, — тихо сказал он Рожеру. — Мы будем здесь в безопасности на случай нападения. Дверь мала и низка, ее легко баррикадировать, окно же так узко, что в него не пролезет даже ребенок.
Рожер кивнул в знак согласия.
Посоветовались с сэром Эдвардом.
— Местность комфортабельна, но не для меня. Я люблю много воздуха; я не усну здесь, я буду думать, что нахожусь в гробнице.
— О, на одну ночь!
— Даже ни на одну. Я предпочитаю галерею, где расположусь на полной свободе.
— Как вам будет угодно, сэр Эдвард.
Каждый приказал устроить постель, где ему хотелось.
Обед длился недолго и все разошлись рано: англичанин отправился на галерею, сэр Мориц и Рожер — в святилище.
По прошествии некоторого времени, сэр Мориц открыл глаза.
На небе сияла полная луна, бросая широкую, серебристую полосу сквозь узкое окно здания.
Сэр Мориц вздрогнул и начал пристально всматриваться. Он был поражен ужасом.
— Какая чудная ночь, — сказал проснувшийся Рожер.
— Молчи, ради Бога! Не шевелись; дело идет о жизни и смерти! — тихо шепнул ему сэр Мориц.
— В чем дело?
— Вся зала наполнена змеями!
— Неужели?!.
— Посмотри вон туда!
И действительно, на ступеньках алтаря, обвившись вокруг туловища идола, виднелись змеи.
Их головы тихо покачивались из стороны в сторону, и извивающиеся черные тела резко выделялись на освещенных луной каменных плитах пола.
Шорох, производимый ими, хорошо показывал, что это не сон, а действительность.
Сэр Мориц тихо поднялся и начал насвистывать странную и печальную мелодию. То был тихий, тягучий напев, смешанный с резкими, быстрыми нотами, напоминающими крик птиц.
По прошествии нескольких минут, на эту странную музыку отвечал пронзительный свист. Одна из змей, висевшая на руке идола, начала как бы отбивать такт своей головой и небрежно развернула свои кольца. Сэр Мориц продолжал свистеть, и примеру первой змеи последовали другие. Скоро неподвижный, испуганный Рожер увидел, что головы всех змей обратились к сэру Морицу.
Мало-помалу все они спустились на землю и поползли по направлению к негоцианту.
Тихо и не прерывая своего свиста, сэр Мориц поднялся со своего ложа и, осторожно ступая, направился к двери.
За ним медленно поползла его ужасная аудитория. За ним поползла сперва одна змея, потом другая, а затем и все остальные. Зада опустела.
Сэр Мориц вернулся измученный. Он бросился в объятия Рожера и не мог от волнения вымолвить ни одного слова. О сне нечего было, конечно, и думать.
Они могли разговаривать вполголоса о своих надеждах и опасениях.
— Почем знать, каких ловушек нам придется еще избегать, пока мы достигнем гор Водедия! — сказал сэр Мориц.
— Разве вы всё еще убеждены, что нас преследуют, что мы окружены врагами.
— Как! — воскликнул сэр Мориц. — Всё ли я еще убежден! Да ты с ума сошел! Разве то, что произошло сегодня ночью…
— Но, любезный дядюшка, кто же виноват, если мы сами попали в гнездо змей!
— Конечно, змеи явились сами и, в силу какого-то чудного предвидения, захватили с собой даже свой багаж, — иронически заметил сэр Мориц. — Именно, кожаный мешок, который я нашел здесь.