Мы знаем из писем Брута к Цицерону и из писем Цицерона к нему о неутихающей тревоге Сервилии; она была, по словам великого оратора, «столь же неутомима, сколь и умна».
«Ты – в центре всех ее дум», – писал Цицерон Бруту. И после битвы при Филиппах победитель Брута продемонстрировал, что он тоже это понимает. Антоний прислал ей прах ее сына. На сколько лет она пережила Брута, мы не знаем.
Для римской и итальянской аристократии 40-е годы последнего века до Рождества Христова были десятилетием непрекращавшихся войн (Фарсамская, Фанская, Филиппийская и Перусинская войны) и убийств: убийство Цезаря в 44 году до н. э. и кровавая баня, устроенная попавшим в опалу людям на следующий год. А в конце десятилетия мир был столь же далек, как и в его начале: Октавиан в Италии враждовал с Антонием, жившим на Востоке, а Секст Помпей, в руках которого находились морские пути в Италию, мешал ввозу продовольствия в Рим.
Надежды на установление мира, пока три великих полководца не придут к соглашению, не было; этого удалось достичь только в 40 году до н. э., когда Октавиан и Антоний заключили соглашение в Бриндизи, а на следующий год – с Секстом Помпеем в Мизенуме. И хотя мир продолжался недолго, его достижение было дипломатической победой, которая стала возможной в значительной степени благодаря усилиям двух искренне уважаемых женщин: матерей Антония и Секста Помпея. В обоих случаях эта победа увенчала жизнь женщин, которые досыта хлебнули горя и лишений. Мать Антония Юлия (дальняя родственница диктатора) после смерти своего совсем не выдающегося супруга вышла замуж во второй раз. Ее нового мужа в декабре 63 года до н. э. казнили по приказу Цицерона, как участника заговора Катилины. Мать Секста Помпея звали Муция. Помпей, вернувшись с Востока в 62 году до н. э., развелся с ней; она вышла замуж во второй раз и родила сына Эмилия Скаура.
Секст Помпей пожалел Юлию, которая всячески старалась облегчить участь людей, попавших в опалу в 43 году до н. э.; в их числе был и ее брат. После Перусинской войны она нашла у него убежище и в благодарность за это помогла ему заключить союз со своим сыном. В Бриндизи она помогла Антонию примириться с Октавианом. Возможно, она вместе с Муцией помогла Антонию и Октавиану в 39 году до н. э. заключить соглашение с сыном Муции Секстом Помпеем в Мизенуме. Октавиан не забыл доброты Муции и продемонстрировал свою благодарность, пощадив, после битвы при Акциуме, жизнь ее сына Эмилия Скаура, который сражался против него и попал в плен.
Все эти женщины были благородного происхождения. Но в более мрачные времена политической жизни – а таковым было десятилетие после смерти Суллы в 78 году до н. э. – в Риме жили влиятельные женщины, характер которых был гораздо менее привлекательным. Среди них можно назвать Прецию, женщину очень низкого происхождения, которая держала салон, где главную роль играл Корнелий Цетег, перебежчик 80-х годов до н. э., когда Сулла воевал со сторонниками Мария. Это был влиятельный и беспринципный серый кардинал 70-х годов до н. э. Плутарх описывает эту непривлекательную женщину так:
«Среди тех, кто прославился красотой и недостойным поведением, была женщина по имени Преция. Она была на самом деле не лучше обычной проститутки; но благодаря тому, что использовала свои контакты и разговоры с людьми к политической выгоде своих друзей, стала более привлекательной благодаря репутации женщины, которая заботится об интересах своих друзей. А поскольку Цетег, чья репутация и влияние находились на самом пике, был ее любовником, она стала в Риме всемогущей. Не принималось ни одного общественного решения, если его не поддерживал Цетег, а сам Цетег получал приказания от Преции».
Так Л. Лукулл, занимавший в 74 году до н. э. пост консула и не отличавшийся безупречной репутацией, смог получить пост командующего армией для войны с Митридатом только при поддержке Цетега, а чтобы добиться его, он вынужден был заплатить Преции, сколько она запросила.
Менее вредным было влияние прекрасной актрисы Волумнии Цитории (любовницы Антония и М. Брута), присутствие которой в качестве гостьи на обеде однажды так сильно шокировало Цицерона, поскольку он не подозревал, что это будет пир подобного типа.
В последние годы республики были и другие женщины – красивые, умные и развращенные, которые, не занимаясь политикой, стремились в полной мере использовать свое очарование, пока оно еще не пропало. Одной из них была Клодия, другой – Фауста. В венах обеих текла кровь благородных Метеллов; из этой семьи вышли многие выдающиеся консулы. По отцовской линии Клодия происходила из семьи Аппиев Клавдиев, имена которых встречаются во всех главах книг по римской истории начиная с V века до н. э. Фауста была дочерью Суллы. Обе имели мужей, которые играли важную роль в общественной жизни Рима. Мужем Клодии был большой сноб, Метелл Целер, который стал консулом в 60 году до н. э. и умер на следующий год. Фауста вышла замуж за Анния Милона, который, как и брат Клодии (которого он убил в 52 году до н. э.), был шумным и опасным бандитом и бездарным политиком. Им восхищался Цицерон – и никто больше.