Две минуты назад все еще было по-другому. Две минуты назад, дом был наполнен тишиной и нашим спокойным непринужденным разговором. Тихим жужжанием компьютера и шелестом бумаг. Все было хорошо, пока не пришел он. Кто-то из охраны. Еще один, кого я так никогда и не запомню.
Алина сама впустила его в дом. Любезно предложила подняться наверх и проводила в кабинет. Она никогда не слушает новости на пороге. Какими бы эти новости не были. Это ее ритуал. Ее привычка, въевшаяся с годами в кожу. Иметь возможность в любой момент присесть. Он считается с этим и молча следует за ней.
Когда я замечаю Алину в дверях, а за ней смутный силуэт охранника, то перестаю с умным видом смотреть в монитор на картинки с изображениями моря. Алина все это время думала, что я изучаю другие вещи. Всем нам свойственно ошибаться. Чаще всего в других, нежели в себе.
Поднимаю на них удивленный взгляд.
Слова приветствия замирают у меня на губах. Я открываю и закрываю рот, так и не выдав ни звука. Что-то в его виде подсказывает мне, что сейчас придется выдержать неслабый удар по нервной системе.
Алина предлагает ему виски, не спрашивая наливает стакан до краев, и протягивает мужчине. Затем наливает еще два стакана, ставит один передо мной, а сама опускается на диван. Внешне она спокойна и хладнокровна. Но я вижу, как дрожат кончики ее пальцев, когда она подает напиток. Она напряжена. Это чувствуется по излишне прямой спине, по упрямо сжатым губам, по широко раскрытым глазам. На уровне интуиции, она уже знает, что визит не принесет ничего хорошего.
Мы не сводим взгляда с мужчины. Он делает внушительный глоток виски, на секунду застывает и начинает говорить. Короткими скупыми фразами доводит до нас суть происходящего. Или произошедшего.
Это отвратительное ощущение. Слышать то, что не хочешь слышать. Заранее. Предвзято. Но не все так просто. Как бы мне не хотелось сейчас уйти, я остаюсь, чтобы узнать все до конца. Делаю вдох. Это пока всего слова, несущие в себе страшные новости. Наполненные, набитые до отказа подробностями событий последних часов.
Мир, в котором мы живем, ни за что не удивится перестрелке. Он удивится, если кто-то в этой перестрелке выживет. Мы обязаны знать подобные вещи. В этот раз зацепило Сергея, в другой, не повезет кому-то еще. Правила, под которыми подписывается каждый, кто выбрал для себя данную реальность.
Мы находимся от всего этого дерьма немного в стороне, но это не значит, что его не существует. Прописная истина.
Пока не сталкиваешься с подобными вещами лицом к лицу, в них сложно поверить. Еще сложнее принять. Я проговариваю про себя только что услышанные детали. И пытаюсь с ними смириться.
Пуля прошла насквозь. Между каким-то и каким-то позвонком. Раздробила на мелкие осколки хрупкие кости. Разорвала нервные окончания, перебила спинной мозг и благополучно впилась в стену дома напротив. Это вся история. История, начавшаяся и закончившаяся за несколько секунд. Ровно столько требуется, чтобы пуля, выпущенная из дула могла долететь до стены напротив, оборвав при этом чью-то жизнь. Хотя нет. Она сделала хуже. Не оборвала. Искалечила. Оставила на грани где-то между жизнью и смертью.
Стакан выскальзывает из рук Алины и с глухим звуком падает на персидский ковер молочного цвета. Темное пятно растекается по мягкой поверхности, и мы втроем смотрим, как янтарная жидкость медленно впитывается в ворс. На мгновение в комнате устанавливается гробовая тишина.
Мы не смотрим друг-другу в глаза, старательно отворачиваемся, что бы случайно не встретиться взглядами. Алина медленно сползает по спинке дивана и прячет голову у себя на коленях. Я кручу колесико мышки, не в силах пошевелиться. Время замерло, запечатлев нас в это мгновение, как на фотографии. Наши лица. Наши позы. Наши эмоции.
Растерянность.
Замешательство.
Смятение.
Эти чувства как бы витают между нами. Они нас объединяют, но в тоже время разводят по разные стороны. Каждый остается при своих мыслях и переживаниях. Мы не можем произнести ни слова, иначе момент потеряет свое забвение и обрушится на нас всей своей массой. Пока я молчу, я способна соображать. Пока не сказаны фразы сожаления, не заданы глупые вопросы. Как? Что? Почему? Где? Обычные вопросы, которые задают люди, ощущая на себе неотвратимость свершившегося.
Я медленно поднимаюсь из-за стола. Вижу себя как будто со стороны. Хорошо держусь. Даже уверенно. Смотрю на мужчину и коротко бросаю:
– Одну минуту, – после чего выхожу из комнаты.
За одну минуту я могла бы застрелиться.
Но кто-то должен остаться, чтобы довести дело до конца, поэтому ровно через минуту я возвращаюсь и останавливаюсь напротив Алины. В одной руке у меня плащ, который я по ходу натягиваю на плечи, чтобы прикрыть коротенькую комбинацию с кружевным кантом, а в другой сумочка. И собственно, мне трижды плевать, во что я одета. Я даже не замечаю, что материал таинственно просвечивает кожу, а подол едва прикрывает задницу.