– Куда бы они ни направились, поезжай за ними, – настойчиво повторил Кало. – Ты не должен упускать их из виду ни при каких обстоятельствах.
– Не упущу, – торжественно пообещал Микеле.
– Эту услугу ты окажешь лично мне, – подчеркнул Кало.
– Всегда рад услужить, – молодой человек улыбнулся широкой белозубой улыбкой.
– В кармане у тебя три миллиона. Если не хватит, я дам тебе еще.
– Я должен только следить за ними? – уточнил юноша.
– Звони сюда каждый вечер и докладывай, где они и что делают.
– И все?
– И все.
Это был безумный день. Микеле вместе с женщинами сел на самолет до Милана; из аэропорта Линате отправился за ними вслед на такси и проследил их путь до элегантного современного здания на улице Пасколи. Там ему пришлось прождать два часа.
Шофер смотрел на него с подозрением: ему никогда раньше не приходилось ждать два часа подряд с пассажиром, который запросто мог оказаться уголовником или даже террористом.
Шоферу было уже под шестьдесят, у него было четверо детей, старший из них уехал работать в Ливию, и ему там жилось несладко. Теперь пожилой добродушный миланец вспоминал весь свой богатый опыт водителя такси в надежде разгадать загадку необычного пассажира, казавшегося глухонемым. Может, это нелегальный эмигрант из Северной Африки, из тех, что толкутся в районе Порта-Венеция и часто попадают в тюрьму за разбойные нападения? Бедный таксист старался бодриться, но сердце у него было не на месте.
– Долго еще ждать? – спросил он, наконец осмелев.
– Кто знает? – ответил пассажир, повергнув беднягу в отчаяние.
– Почему бы вам не взять другое такси, когда дамы выйдут? – посоветовал шофер. – Дешевле бы обошлось. Разве нет?
– Нет, – последовал ответ, и молодой человек вновь замкнулся в молчании.
Шофер безнадежно развел руками и вознес к небу молчаливую молитву. Кое-что ему все же удалось установить: по трем словам, произнесенным удивительным пассажиром, он понял, что тот не из Северной Африки.
Наконец девушки вышли, нагруженные чемоданами, сели в свободное такси и отправились на Центральный вокзал. Они купили билеты до Больцано, куда добрались к четырем часам пополудни. В Больцано они перешли на другую платформу и заняли места в вагоне второго класса электрички, отправлявшейся в Мерано. Микеле Фьюмара тоже занял место на деревянной скамье в том же вагоне. Поезд пересекал цветущую солнечную долину. Фруктовые сады вырисовывались на фоне горных склонов.
Юноша думал о том, что из многочисленных поручений, доверенных ему доном Калоджеро Костой, это было самым необычным. Хоть бы знать, сколько продлится это путешествие.
Все кругом говорили на странном наречии, похожем на немецкий язык. На вокзале в Мерано девушки взяли такси, которое, проехав по извилистой горной дороге со множеством поворотов, замедлило ход у вывески с надписью: «ЛАНА Д'АДИДЖЕ«.
Микеле посмотрел на часы. Было уже около пяти, и он подумал, что путешествие здесь и кончится, но ошибся. Девушки скрылись в крохотном помещении билетной кассы, рядом с которым располагалась стеклянная кабина, подвешенная на стальном канате, натянутом между вкопанными в горный склон бетонными столбами.
– «Канатная дорога Монте Сан-Виджилио», – прочел он перевод немецкой надписи «Vigilijochbahn». – Куда же они меня завели?
Расплатившись с шофером, он торопливо поднялся по ступенькам и вошел внутрь. На невысокой декоративной стенке были выстроены цветочные горшки. Хорошо ухоженные фрезии, герань, настурции и петунии придавали помещению веселый и нарядный вид.
Послышался звон колокольчика; обернувшись к платформе, он увидел, что фуникулер пришел в движение, и кабина, заполненная пассажирами, преодолев со стальным скрежетом первый опорный столб, начала подниматься на фоне елей, сосен и лиственниц.
Он вернулся в помещение кассы, бормоча себе под нос все известные ему ругательства. Их было немало.
– Хотите купить билет? – спросил по-немецки выглянувший из окошка кассы светловолосый господин средних лет с простодушным выражением на румяной физиономии весельчака и выпивохи.
– Не понимаю, – прошипел Микеле Фьюмара.
– Вы итальянец? – просиял кассир.
– Угу, – сицилиец был немногословен.
– Хотите приобрести билет? – повторил кассир по-итальянски.
– Она уже ушла, – заметил Микеле, имея в виду мелькавшую среди лиственниц и поблескивающую на солнце кабину.
– Сейчас будет следующий рейс, – ободрил его кассир.
Микеле Фьюмара вздохнул с облегчением.
– Дайте мне билет, – попросил он. – А сейчас это когда?
– Сейчас – это через час, – весело ответил тот.
– Через час – это не сейчас, – возмутился сицилиец.
– Верно, – согласился кассир после небольшого раздумья.
– А на машине разве нельзя подняться? – Ему хотелось поскорее возобновить наблюдение; кроме того, его как-то не вдохновляла перспектива путешествия в этой подвешенной пивной кружке.
– Нет, это невозможно, – кассир был вежлив и предупредителен.
– Как это «невозможно»? – возмутился Микеле. Люди в космос летали и возвращались назад, а тут невозможно было подняться на гору.
– Дороги нет, – объяснил кассир. – Только фуникулер. Вы можете подняться специальным рейсом. Если хотите. Это будет стоить двадцать тысяч лир, – добавил он, покраснев, как семафор.
– Особый рейс для меня? И можно отправляться немедленно?
– Да, – ответил кассир, довольный тем, что сумел помочь клиенту разрешить проблему.
– Ладно, поедем специальным рейсом. – Он заплатил и взял квитанцию, а затем вышел на платформу и сел на деревянную скамью, ожидая спуска кабины.
Кассир тоже вышел из своей клетушки и занял место на скамье рядом с молодым человеком.
– Едете в гостиницу? – спросил он, улыбаясь. На ярком солнце еще заметнее выступили красные прожилки у него на носу и на щеках.
Так выяснилось, что на другом конце этой бельевой веревки имеется гостиница.
– Да, – ответил Микеле.
Кассир кивнул, продолжая улыбаться и поглядывая на него с любопытством.
– Вы забронировали номер? – спросил он вскоре.
– Нет.
– А багаж у вас есть?
На родине Микеле никто бы не потерпел такого допроса, но в любопытстве кассира не чувствовалось стремления выпытать какой-нибудь важный секрет, в нем сквозило лишь желание помочь новичку сориентироваться в незнакомом месте: просто конечный результат не всегда соответствует изначальному намерению.
Единственный способ не отвечать на вопросы – задавать их самому.
– Послушайте, эти две девушки, что поднялись раньше… вы их знаете?
– Там было много девушек, – лукаво усмехнулся кассир.
– У одной из них рыжие волосы, – уточнил Микеле, – а у другой – черные.
В выцветших голубых глазах кассира засветилось удовлетворение.
– Я знаю синьорину с рыжими волосами, – начал он с энтузиазмом. – Ее зовут Карин Веньер. Она родилась там, наверху. На ферме старой Ильзе Клотц. А вот ее подругу я не знаю. Она здесь в первый раз.
– Синьорина Веньер живет там, наверху? – Теперь он был уверен, что путешествие подошло к концу.
– Иногда, – кассир наклонился к нему с заговорщическим видом. – Она очень важная дама, – заговорил он доверительно. – Работает в Милане. Она адвокат. Много путешествует. Да, может быть, она будет ночевать в гостинице. А может быть, и на ферме. Этого я не знаю.
Прозвонил колокольчик, возвещавший прибытие кабины. Вышла группа смеющихся и болтающих туристов, одетых по-тирольски: вельветовые штаны с кожаными накладками и клетчатые рубашки. Некоторые были вооружены фотоаппаратами и кинокамерами, другие несли в руках ледорубы.
Кабина фуникулера вновь отправилась, забрав единственного пассажира, кассир попрощался с ним так, словно ему предстоял полет на Луну. Микеле вытащил сигарету из кармана рубашки. Это была последняя. Он стал прикуривать.
– Verboten [81], – отчеканил кондуктор, высокий молодой блондин, смягчивший свои слова улыбкой, такой же, как и у кассира внизу, мальчишеской и простодушной.