— Максим, как я тебе? — Пошла в наступление Лена, придвинувшись ближе.
Всем своим видом она показывала, что изрядно пьяна. Но это было не так. Алкоголь перестал на неё действовать стоило только пожелать. Технологии инопланетян позволяли и такое. Но это никак не распространялось на её желания. Желания познать мужчин Земли, а в особенности такого, как Макс. Он нравился ей всё больше и больше. Понимая это, она расстраивалась.
— Ты мне нравишься, — признался Макс, пребывая в пьяной эйфории. Но ещё не в такой, когда нравятся все, даже самые толстые и страшные. — Ты, ты как что — то особенное, не из этого мира.
— Почему же? — Удивилась Лена такому высказыванию.
— Обычно мужчины подкатывают к женщинам, а не наоборот, — выпалил гость и тут же прикусил язык, уловив в карих глазах нездоровый блеск. То ли девушка разозлилась, то ли обиделась. Ни того, ни другого ему не хотелось.
Сто шестьдесят девятая растянула хитро губки.
— Что не так? — Прыснул Макс. — Ладно, ладно, только не бей.
— Ты ж обернулся не просто так, — подловила Лена, наливая сама. — Признавайся, решил поглазеть на мою задницу.
— Хорошо, так и было, — развел руками Рябой. — Но это нормально, когда мужчина оценивает женщину, как потенциального партнёра. Особенно, если он свободен от отношений с другой.
— Но ведь в одежде ничего не видно, — удивилась Лена и изогнулась так, что теперь и тугая грудь была выделена обтянувшей тканью и оголившийся животик, ибо маечка задралась. — Даже так намного лучше или нет?
— Лучше, — согласился Макс. — Но мужчина всегда додумывает, домысливает. Поверь, иногда больше привлекает девушка в одежде, нежели голышом.
— Ну… соглашусь с вами, товарищ джентльмен. Однако, скажите мне знаток женщин…
— А с чего ты взяла, что знаток? — Перебил Макс, которому показалась оскорбительной такая характеристика из уст девицы.
— А ни с чего, — усмехнулась Лена и продолжила мысль. — Тебе нравится большая грудь? Накаченная попа? Какие женщины тебя привлекают больше? С формами или худышки, как я?
— Ты не худышка.
— Не переводи внимание. Отвечай, — съехидствовала девушка.
— Всё индивидуально, — решил он осторожно. — Для меня когда — то была важна привлекательная внешность, но теперь важнее внутренняя составляющая и отношение к мужчине.
— Пф, — фыркнула Лена и засмеялась.
— Чего ржёшь? — С обидой выдал пошатнувшийся на диване Макс.
— Как такое можно заливать адекватной девушке?
— Ладно, — сдался Рябой. — Меня привлекают формы, как и любого сексуально здорового мужчину. Это на уровне инстинктов, изначальных порывов. Однако, меня не менее привлекает утончённость в женщине, её ум и энергетика. Растолкую понятней. Закон сохранения энергии в этом мире никто не отменял. Девушка, которая видит идеал красоты в сиськах и накаченной заднице цинична и тупа, она тратит силы на внешность, а не на умственное развитие и познание. Есть конечно и такие, что успевают во всём, но их запросы слишком высоки, сами они несчастны, потому как стервозны, мужчины бегут от таких…
Лена слушала с раскрытым ртом. Никогда ещё подобных откровений она не слышала воочию от пьяного мужчины. Макс ещё минут десять рассказывал ей «Теорию Дарвина». А затем, осознав, что язык его стал заплетаться, поднял очередной бокал и выдал то, чего сам от себя не ожидал.
— Хочу выпить за красоту, нет не внешнюю, а красоту души. Которую делают красивой добрые дела. Ведь делая что — то доброе для другого, ты становишься красивее в его глазах. Конечно, пока это не становится от избытка приторным, или безвкусным.
Лена отодвинулась, чувствуя противоречия внутри. А ещё она поняла, что сердце Макса неспокойно. Аборигена точило прошлое. И девушка хотела бы узнать, в чём же дело, почему в этот необычный вечер врывается нежданная грусть этого существа.
— Мне очень жаль, — выдала Сто шестьдесят девятая, глядя в затуманенные пьяные глаза мужчины. Он мило улыбался, был таким… таким сильным, глубоким, уютным и не злым. Не таким мужчиной, каких она знала врагами на Радуге.
Девушка бы с удовольствием послушала его ещё. Но сил уже не было держать в себе стремительно накапливающуюся критическую массу. Что — то давило изнутри, ведь завтра мир, каким жил этот абориген, рассыплется на осколки.
— С добрым утром, Максим, — раздался в сознании мягкий голос.
Он открыл глаза, спохватившись, что уснул в гостях, тут же узнал вчерашнюю квартиру и диван, на котором вырубился.