Обычно это фигурки обнаженных женщин, как правило, тучных и почти безликих из-за практически полного отсутствия мелких деталей. Чрезмерно подчеркнутые бедра, грудь и лобковые возвышения скорее превращают их в символ способности к порождению новой жизни, чем являют собой отображение реально существующей женщины. На некоторых фигурках выделяется слишком увеличенный живот, характерный для женщин во время беременности.
Мифолог Джозеф Кэмпбелл рассматривает эти фигурки как доказательство того, что – даже в каменном веке – женское тело было предметом поклонения как средоточие божественной силы, способной даровать жизнь. Отмечая, что несколько фигурок найдены при раскопках, по всей вероятности, гробниц, и все они вырезаны без ступней, что позволяло воткнуть их в землю, придав устойчивое вертикальное положение, Кэмпбелл характеризовал их как наиболее ранние произведения религиозного искусства. Он усматривал две возможные разгадки тайны мистических резных фигурок, причем и та, и другая способны пролить свет на формирование более поздних представлений о колдовстве.
Первая состоит в том, что культ Богини-Матери, который обычно связывают со сравнительно поздними земледельческими цивилизациями, каким-то образом укоренился в наиболее ранних обществах охотников и собирателей плодов и кореньев. Вторая – в том, что фигурки Венеры можно рассматривать, как первое художественное выражение вечной темы женщины – дарительницы жизни.
Джозеф Кэмпбелл пояснил это следующим образом: «Без сомнения, в самые ранние периоды истории человечества магическая сила и непостижимость женщины слыли не меньшим чудом, чем сама вселенная; это давало женщине огромную власть, ставшую одной из главных причин беспокойства мужской части населения, стремившейся подчинить, управлять и использовать ее в своих целях». Вполне естественно, что люди, которые ничего не знали о микробах или анатомии человека, одновременно испытывали страх и восхищение перед женской природой, способной по непонятным обстоятельствам зачать, дать жизнь или убить во чреве, а часто и умертвить саму женщину при родах. А то, что пугает, хочется подчинить себе. Ведь эта способность женского тела много значила для выживания целого рода и судьбы каждой семьи.
Отметим, что архаический культ Великой Богини-Матери долгие годы беспокоил великого психоаналитика Карла Юнга. Юнг был убежден в том, что архаические мифы содержат в себе истину, ускользающую от современной культуры. И одновременно в том, что мифы являются образцами проявления «коллективного бессознательного» – определенных архетипов восприятия действительности, на основе которых возникают привычные человеческие реакции и формируется поведение.
Полный расцвет культа Богини-Матери наступил в период неолита с появлением более цивилизованных земледельческих обществ. В V тысячелетии до нашей эры народы Ближнего Востока начали расселяться общинами. Развивались земледелие и животноводство. Происходило совершенствование ремесел, в частности, ткачества, гончарного и плотницкого дел. Одним из последствий подобных перемен стало резкое усиление роли женщины в обществе. В предшествующие века (в периоды развития культур, связанных с охотой) женщин чтили за их способность к деторождению, причем их функции в общинах сводились к выполнению главным образом тяжелой и нудной работы, в то время как мужчины обеспечивали основную часть средств к существованию. Теперь же женщины рожали детей и добывали пропитание, взяв на себя обязанности сажать и собирать плоды созревающего урожая. В умах обоих полов женщины символически связывались с землей по ассоциации с ее плодородием.
Существует множество женских фигурок, дошедших до нас со времен раннего неолита. Их собирали и устанавливали в семейных усыпальницах, чтобы вдохновить присутствующих к молитве или сконцентрировать внимание во время медитации. Их ценили за красоту и способность, как считалось, покровительствовать домашнему очагу. Для женщин во время родов они становились магическим средством оказания помощи. Земледельцам, выносившим их на поля, они приносили удачу при сборе урожая и обеспечивали сохранность домашнего скота.
Богиня неолита чрезвычайно многогранна и изменчива. Ее, прежде всего как образ матери, изображали сидящей на корточках в момент родов, поднимающей руками грудь или указывающей на детородные органы. Если же она символизировала землю, то изображалась вместе с растениями и животными. С самого начала в ней ощущался парадокс. Она даровала жизнь и в то же время лишала всего. В ней как бы заключался весь цикл человеческого существования. Она была местом рождения и местом погребения. Лоном и могилой. Ее могли изобразить протягивающей в приветствии руки и держащей в вытянутых руках змей – символ разрушения.