Внезапно наступившая гробовая тишина заставила Пилар с досадой поморщиться.
— Я в разводе. — Дэвид остановился перед домом. — Нас только трое. Вылезайте, сорванцы. Вещи заберем позже.
— Прошу прощения, — пробормотала Пилар, когда дети пулей вылетели из машины. — Я не предполагала…
— Вполне естественно. Мужчина с двумя детьми. А вы ждали полного комплекта. Не беспокойтесь. — Он небрежно потрепал ее по руке, а потом открыл дверь. — Ей-богу, сейчас они будут спорить из-за того, кому какая спальня достанется. Вас не пугают шумные сцены?
— Я итальянка, — лаконично ответила Пилар, выходя из микроавтобуса.
ГЛАВА 5
«Итальянка, — оставшись один, подумал Дэвид. — Причем ослепительная. Надменная и изящная одновременно. Ничего Удивительного. В конце концов, она дочь своей матери».
Он разбирался в людях. Без этого ценного качества нельзя было высоко подняться по служебной лестнице. Судя по Пилар Джамбелли, она привыкла не только давать указания, но и выполнять их.
Он знал, что Пилар замужем, но отсутствие обручального кольца говорило, что ее брак с печально известным Тони Авано то ли распался, то ли переживает серьезные трудности. Надо будет выяснить это, прежде чем позволять себе что-нибудь серьезное.
У нее есть дочь. Все представители их бизнеса знают Софию Джамбелли. Настоящий фейерверк. Честолюбие и чувство стиля. Им предстоит скорая встреча. Интересно, как она относится к его назначению главным менеджером? Дело непростое… Дэвид машинально потянулся за сигаретами и только тут вспомнил, что бросил курить. Три недели и пять дней тому назад.
И все это время мучился несказанно.
Приказав себе думать о чем-нибудь другом, он прислушался к музыке, грохотавшей в новой спальне сына. Слава богу, она находилась в другом конце коридора.
Схватка из-за спальни действительно состоялась. И все же его дети сумели сдержаться. Он приписал это нежеланию терять лицо перед незнакомым человеком. Против обыкновения, громкого спора не получилось, потому что каждая здешняя комната была хороша по-своему.
«Просто идеал, черт побери, — думал он. — Полированное дерево, кафель, обтянутые шелком стены и роскошная мебель».
Здешнее совершенство, небрежно-элегантный стиль и абсолютный порядок слегка пугали Дэвида. Но он был уверен, что вскоре дети это исправят. Кем-кем, а аккуратистами они не были. Вскоре все содержимое их шкафов будет кучей валяться на полу, и тогда они почувствуют себя как дома.
Подумав о том, что надо распаковывать вещи, Дэвид подошел к окну и выглянул наружу. Пилар была права. Зрелище было ошеломляющее. Теперь все это принадлежало в какой-то степени ему. Он должен был оставить здесь свой след.
Мадди вышла из своей спальни, расположенной дальше по коридору. После спора с Тео из-за комнаты она пыталась держаться небрежно, однако была наверху блаженства. Впервые в жизни ей не придется делить ванную с идиотом братцем. На стенах красовались огромные темно-синие и темно-красные цветы; когда она станет принимать ванну, то будет воображать, что находится в каком-то заколдованном саду.
А в спальне стояла огромная кровать с пологом на четырех столбиках… Мадди заперла комнату, чтобы насладиться всеми этими чудесами в полном уединении.
С другой стороны, если она выглянет в окно, то не увидит знакомого нью-йоркского пейзажа. Не сможет позвонить подруге и поболтать по душам. Не сможет пойти в кино, когда захочется. Не сможет делать множество привычных вещей…
Ощущение бездомности было таким сильным и острым, что засосало под ложечкой. Поделиться им она могла только с Тео. Выбор не самый удачный, но ничего не поделаешь.
Она порывисто распахнула дверь его комнаты. Тео лежал на кровати и перебирал струны гитары. В комнате уже царил хаос; Мадди была уверена, что так и будет до тех пор, пока брат не уедет в колледж.
Он был настоящим поросенком.
— Подразумевалось, что ты будешь распаковывать вещи.
— Подразумевалось, что это не твое дело.
Она подошла к кровати и легла в ногах у Тео лицом вниз.
— Здесь нечего делать.
— Дошло наконец?
— Может быть, папе здесь осточертеет и мы вернемся домой.
— Не надейся. Ты видела, как он расстилался перед этой старухой? — Поскольку Тео тоже страдал от ностальгии, он отложил гитару и заговорил о том, что вызывало его жгучий интерес — Что бы это значило?
— Он разговаривал как в кино. Помнишь, как он выглядит, когда надевает деловой костюм? — Мадди перевернулась на спину — Сейчас он говорил в точности так же. Теперь уже ничего не будет как прежде. И ты видел, как он пялился на эту женщину.
—Что?
— На Пилар. Что это за имя?
— Наверно, итальянское или что-нибудь в этом роде. Пялился? Что ты хочешь этим сказать?
— Он положил на нее глаз.
— Брось.
— О господи! Мальчишки никогда ничего не замечают. — Чувствуя свое превосходство, она села и отбросила волосы за спину — Он рассматривал ее.
— Ну и что? — Тео слегка подвинулся и пожал плечами — Он и раньше так делал. Держу пари, даже спал кое с кем из них.
— Да неужели? — саркастически спросила девочка, сползла с кровати и подошла к окну. Тоскливый пейзаж. Только дождь и лозы, лозы и дождь… — Если он переспит с дочерью своего Росса, его застукают, уволят, и мы вернемся домой.
— Куда домой? Если он потеряет работу, нам будет некуда податься. Пора взрослеть, Мадци.
Девочка понурилась.
— Паршиво.
— Что и говорить…
Примерно то же чувство испытывал и Тай, когда София притащила его на совещание, которое она называла «мозговой атакой». Она носилась по отделу рекламы, сыпала именами, бурно жестикулировала, здоровалась, отдавала распоряжения и рассылала письменные сообщения.
Конечно, ни одного имени Тайлер не запомнил, а все лица слились у него в одно туманное пятно. Он пытался идти в ногу с Софией, но тщетно. Эта женщина была быстра и неуловима, как шаровая молния.
Наконец в комнате осталось всего три человека. Они казались Таю типичными городскими крысами. Строгие костюмы, строгие прически, очки в тонкой оправе и ноутбуки. Две женщины, один мужчина. Все молодые и красивые. Он не смог бы запомнить, кто есть кто, даже под страхом смертной казни: имена у всех были двуполые.
Он держал в руке чашку с прекрасным кофе, который ему вовсе не хотелось пить. Все говорили одновременно и жевали бисквиты.
У Тая отчаянно разболелась голова.
— Нет, Крис, мне нужно что-то тонкое, но сильнодействующее. Образ с мощным эмоциональным посылом. Трейс, быстро набросай мне пару. Молодые, непринужденные, лет двадцати пяти — тридцати. Отдыхают на крыльце. Сексуальные, но не слишком.
Поскольку за карандаш и блокнот взялся мужчина с растрепанными светлыми волосами, Тай понял, что это и есть Трейс.
— Закат, — продолжила София. Она встала из-за стола и начала расхаживать по комнате. — Конец дня. Оба работают, детей нет. Энергичные, но не чересчур.
— Качалки, — предложила бойкая брюнетка в красном костюме.
— Очень уютно. Очень по-сельски. Может быть, это их любовное гнездышко, — сказала София. — Яркая обивка. На столе свечи. Восковые. Не тонкие.
Она наклонилась над плечом Трейса и промычала что-то одобрительное.
— Неплохо, неплохо, но сделай-ка вот что… Пусть они смотрят друг на друга. Ее нога лежит у него на коленях. По-дружески интимно. У него закатаны рукава. Она в джинсах… нет, в хаки. София села на край стола, надула губы и задумалась.
— Я хочу, чтобы они беседовали. Спокойно и мирно. Наслаждаясь обществом друг друга после трудового дня.
— Один из них наливает вино. Держит бутылку.
— Попробуем. Ну что, Пи-Джей, набросаешь?
Бойкая брюнетка кивнула и взялась за блокнот. Стало быть, Пи-Джей — это она.
— Вам понадобится вода. — Вторая женщина, рыжая, подавила зевок. Судя по всему, происходившее вызывало у нее досаду.
— Кажется, мы разбудили Крис, — мягко сказала София. Тай заметил, что рыжая блеснула глазами, но тут же прикрыла их ресницами.
— Сельские сцены вызывают у меня скуку. Вода добавляет стихийности и скрытой сексуальности.
— Крис нужна вода… — София кивнула, встала и снова начала расхаживать по комнате. — Это хорошо. Пруд или озеро. Соответствующее освещение. Отражения… Посмотри-ка, Тай Что ты об этом думаешь?