Э. Э. Камозин
Женщины на русском престоле
и вокруг него
Серия «Исторические силуэты»
© Камозин Э. Э., 2011
© Оформление: ООО «Феникс», 2011
ВСТУПЛЕНИЕ
Эта книга посвящена женщинам, которые в разное время занимали русский трон или находились рядом с ним: речь идет о княгинях, царицах, императрицах. Не все они правили, подобно княгине Ольге или государыням XVIII столетия — многие всю жизнь оставались в тени своих царственных мужей, отцов и братьев. Впрочем, даже относительно благополучное нахождение в этой «тени» требовало от «первых дам» ума, мудрости, хитрости и, как это ни парадоксально, — мужества. И это неудивительно, учитывая, что за любое «место под солнцем» нужно бороться, и если на место правителя почти всегда претендует немало мужчин, то на место рядом с правителем будет претендовать немало женщин. Однако если для многих стремящихся к власти мужчин участие в этой борьбе было их личным, добровольным выбором, то участие в ней женщин нередко было «обязательным приложением» к их браку, согласия на который у них тогда никто не спрашивал.
И еще одно соображение, которое, надеемся, позволит лучше попять мотивы поступков героинь этой книги: яснее представить их цели и точнее оценить средства. В отличие от правителей-мужчин, часть из которых были вполне готовы принести в жертву государственным делам и политическим амбициям свою личную жизнь, женщины на троне или рядом с ним почти всегда боролись нс только за власть и влияние, но и за личное счастье. В обществе, в котором мужчина был волен выбирать себе спутницу жизни, а женщина была лишь объектом такого выбора, только обладание властью могло дать ей возможность выбирать сердцем, а не смиренно обрекать себя па жизнь с нелюбимым. Однако, как сможет убедиться читатель, даже трон далеко не всегда обеспечивал женское счастье… И, конечно же, дети. Любая, даже самая безразличная к власти женщина была просто вынуждена вступать в эту полную интриг, предательства и крови борьбу, если понимала, что неучастие в ней и оттеснение ее от трона будут означать будущие страдания или даже гибель ее детей. Не у всех мужчин на троне дети в принципе были, что, впрочем, тоже становилось для них подлинной трагедией.
Роль женщины в истории была разной в разные эпохи, по, вопреки распространенному мнению, она всегда была весомой. Другой вопрос, что не всегда она была очевидной. И действительно: в предшествующие столетия женщины несравнимо реже мужчин управляли странами, вели за собой армии, создавали шедевры мировой культуры или делали выдающиеся открытия. Но давайте взглянем на это несколько по-другому и ответим себе на вопрос, кем растились, воспитывались и вдохновлялись мужчины-правители, военачальники, художники… И, наверное, не будет преувеличением сказать, что практически в каждом значимом поступке мужчины так или иначе присутствует влияние его матери или любимой. При этом, если роль матери и любимой понятна любому и коснулась каждого, то далеко не каждого коснулось какое-то политическое решение или научное открытие. Но и касаемо женщин и власти — тоже не все так просто.
Действительно, нечасто оказываясь на вершине формальной, видимой и признаваемой большинством власти, женщины всегда располагали эффективными средствами неформального влияния. Давая мужу-правителю те или иные советы, склоняя его к какому-либо решению, они в существенной мере определяли происходящее в стране, а влияя на выбор сыном будущей супруги, женщины участвовали в формировании новых семейных связей (в том числе — и монарших). Оказывая покровительство или, напротив, невзлюбив кого-то, они помогали или препятствовали карьере государственных деятелей. Они обменивались информацией и распространяли слухи, в немалой степени формируя общественное мнение. Наконец, оказавшись на престоле, женщины брали в свои руки судьбу страны, и правление их бывало никак не менее исторически значимо, чем мужское (княгиня Ольга, императрица Екатерина II).
Итак, предлагаем уважаемому читателю познакомиться с самыми известными женщинами на русском престоле и рядом с ним.
КНЯГИНЯ ОЛЬГА
Мы начнем с рассказа о женщине, удивительной во всех отношениях. Она была не только первой женщиной на русском престоле, хотя уже одно это обеспечило бы ей место в истории нашей страны: она была первым отечественным реформатором, первой на Руси правительницей-христианкой и первой русской святой. Вместе с тем вряд ли можно утверждать, что сама Ольга жаждала бремени государственной власти, желала быть разрушителем старых религиозных и культурных традиций или прожила безупречно праведную жизнь. Вернее было бы сказать, что многое из того, чем прославилась княгиня Ольга, было следствием ее весьма драматичной личной жизни, частью ее нелегкой женской судьбы.
Как сообщают нам древнерусские летописи, муж Ольги князь Игорь был третьим князем из династии Рюриковичей и, надо сказать, князем не слишком удачливым. В отличие от основателя династии, легендарного Рюрика, летописец вовсе не придает Игорю даже налета легендарности, а от второго Рюриковича — князя Олега — его отличают менее успешные походы на Константинополь и, как результат, менее выгодные договоры с Византией, крупнейшей державой той части света и главным торговым партнером Киева. Вместе с тем нужно иметь в виду, что древнерусский князь был прежде всего военачальником, предводителем своей дружины, и только потом — администратором, законодателем, судьей и дипломатом. Поэтому будущее князя, само его пребывание на престоле зависели не столько от успехов в управлении, сколько от отношения к нему дружины, от того, довольны ли дружинники своим предводителем, готовы ли они сражаться вместе с ним и за него. Ну, а это, в свою очередь, зависело от количества и качества собираемой дани, и вот на этом поприще князь Игорь потерпел свое самое жестокое поражение.
Согласно летописи, после неудачного похода на Царь-град 941 г. Игорь с дружиной засел в Киеве. Между тем его воеводы-наместники со своими гораздо меньшими отрядами благополучно продолжали собирать дань с подвластных земель и совершать набеги на земли неподвластные, отчего, разумеется, богатели. Видя это, замаявшиеся бездельем княжеские воины в конце концов возмутились: виданное ли это дело, что люди иных княжьих воевод и вооружены прекрасно, и одеты роскошно, а они, люди самого князя, чуть ли не нагими ходят? По-видимому, Игорь не нашел, что возразить на этот веский аргумент, и в 945 г. он повел свою дружину за данью к древлянам — одному из восточнославянских племен, жившему в глухих лесах и подчинявшемуся киевскому князю с явной неохотой. Дань собрали, но показалось мало. Обуреваемый жадностью, Игорь, уже на обратном пути, отправил большую часть своих воинов домой, а сам с небольшим отрядом вернулся к древлянам и потребовал еще меха и меда. Тут терпению древлян пришел конец. «Если повадится волк к овцам, то вынесет все стадо, пока не убьют его; так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит», резонно сказал об Игоре древлянский князь Мал и перебил маленький отряд киевского князя. Самого же Игоря предали лютой казни: привязали к согнутым деревьям и разорвали на части. Так Ольга стала вдовой с младенцем-сыном на руках.
Сколько ей тогда было лет — сказать трудно, но примерно подсчитать можно. Из того же текста летописи мы знаем, что псковитянка Ольга была выдана замуж за Игоря в 903 г., когда тот и сам только повзрослел. С учетом того, что у восточных славян брачный возраст для девушки наступал в тринадцать лет, для юноши — в пятнадцать, и вряд ли допуская, что юному князю могли сосватать «не первой свежести» восемнадцати — двадцатилетнюю женщину (да, такие были времена), можно предположить, что на момент гибели князя Игоря в 945 г. Ольге было пятьдесят пять — пятьдесят семь лет. Почему их первый сын, наследник киевского стола, родился так поздно? Возможно, до этого рождались только девочки, возможно — были и сыновья, но младенцы не выживали (детская смертность уносила тогда гораздо больше жизней). Как бы там ни было, по нормам древнерусского права именно жена становилась полновластной наследницей мужа до совершеннолетия сына, и Ольга стала хозяйкой всего древнерусского государства до тех пор, пока младенец Святослав не возмужает и не сможет повести за собой своих воинов. Но не с государственных дел начала свое правление княгиня, а с личных, выразив всю свою ярость в кровной мести, которая, по языческим нормам восточных славян, была не только возможна, но и желательна как нередко единственный способ покарать убийцу.