– Это была бы просто интрижка, я бы утром вернулся к жене, – мужчина плакал.
– Ну ты и сукин сын! Обсосок! И ты бы целовал жену губами, которыми лизал бы мою пизду? Ты бы гладил детей по головкам теми же руками, пальцами которых теребил мой клитор? Ты бы после всего этого говорил бы своей семье, что ты любишь их? А?
– Я их и так люблю, – в слезах проговорил мужчина.
– Я их и так люблю, – сморщившись наподобие мужчины, она передразнила его, а потом продолжила серьёзно, – нет, мой красавчик, ты никого не любишь кроме себя! Тебе плевать на ту боль, которую ты можешь причинить своей семье! Твой хуй управляет тобой, а не ты им. И знаешь, милый, я в силах тебе помочь!
Кровь хлынула фонтаном, столь сильное было кровотечение. А мужчина орал, дёргался, извивался и, казалось, в первую очередь, он переживал не физическую боль, а боль от расставания со своим членом.
– Правда, боль фантастическая! – Лиза улыбнулась. – А какое кровотечение! Как думаешь, насколько тебя хватит? Могу поспорить, ты никогда не мог даже предположить, что умрёшь, потому что тебе отрежут хуй.
Но он её не слышал. Он орал. Его лицо покраснело, на шее выступили вены, а слезы застилали глаза, но несмотря на это, он видел свой член, валяющийся на полу.
– Я прошу тебя, я умоляю тебя, спаси меня, не дай мне умереть!
– А зачем тебе жить? – спросила Лиза. – Что было смыслом твоей жизни? Твои секретики? Ради них жить глупо и бесполезно, а к чему-то наивысшему ты не стремишься.
Она потянулась к нему и вытащила из бедра ножницы, из-за чего кровотечение усилилось, а мужчина вновь заорал, запрокинув голову.
– Сука! Мразь! Ебанная шлюха!
– Ты бы знал, как часто я это слышу, – спокойно ему ответила Лиза, – но неужели ты хочешь, чтобы именно это было твоими последними словами?
– Я не хочу умирать, – он плакал.
– Знаю, милый, знаю. Все хотят жить. Жизнь – это наивысший дар, ценить который мы начинаем лишь перед лицом смерти. И, боюсь, мой драгоценный, твоё время вышло. Но все имеют право на последнюю волю, твоей будет последнее слово. У меня всё ещё есть твой палец, скажи мне, что сообщить твоим жене и детям.
– Ты сумасшедшая! Ты убила меня! Ты ебанутая! Мразь! Чтоб ты сдохла в канаве, изнасилованная толпой!
– Я ей так и напишу, – ответила Лиза с улыбкой, и вернулась к телефону Дмитрия.
– Нет, не смей ей это писать! – крикнул Дмитрий. – Не смей!
– Упс, уже отправила, – и девушка захихикала, – прекрасные последние слова, которые она могла бы от тебя услышать. От хуева блядуна!
В этот момент блеснуло лезвие, и на шее Дмитрия появилась длинная тонкая линия, которая через секунду взорвалась диким ударом яркой крови. Она ударила так высоко, что некоторые капли коснулись потолка, а затем, бурлящим фонтаном, потекла по груди. Дмитрий задергался, но это были уже совершенно другие движения. Он пытался вдохнуть, но ничего не получалось. Глазами, полными ужаса, он смотрел на Лизу, которая в этот момент смотрела на него и улыбалась.
Он резко замер, его глаза остекленели, но кровь продолжала медленно покидать его тело. В какой-то момент она остановилась, и Лиза захихикала, чуть наклонившись к мужчине:
– Твоей жене понравятся твои последние слова! – она потрепала его по волосам, таким же жёстким и густым и разогнулась.
Хлорка, тряпки, швабры, профессиональные дез. растворы и черный пакет. Дмитрий был упакован и закопан в роще недалеко, а квартира после него была вымыта, словно его никогда там и не было.
Вы не боитесь женщин? Бояться их бессмысленно и бесполезно, это слабые существа, «прибывшие с Венеры». Поэтому никто не подумает про женщину, что она способна на по-настоящему страшные поступки.
Вы никогда не задумываетесь, что в голове у женщины, идущей вам на встречу. Она в короткой юбке, с крашеными волосами и нарощенными ресницами. Она красива, легка и так прекрасна. И когда она будет идти за вами следом по тёмной улице, вы не будете думать о том, что к вам приближается неизбежная смерть. Женщина не способна сделать что-то ужасное. Но это не про наш случай.
На покачивающихся ногах, она вышла из такси. Короткая юбка, волосы выжжены оксидом, из-за футболки-майки видно пупок. Не видя никого, она прошла к своему подъеду и усердно стала искать что-то в своей сумочке, продолжая шататься на пьяных ногах.
– Вы что-то потеряли?