Татьяна Людвинская
(1887–1976)
Татьяна Фёдоровна Людвинская, член партии с 1903 года, профессиональный революционер.
В революцию вступила молоденькой девушкой. Принимала активное участие в революционных событиях в Одессе в 1905 году. В это время она входила в состав Одесского общегородского комитета РСДРП и была ответственным парторганизатором районного комитета партии. Вместе с товарищами вела агитацию среди рабочих Одесского порта за поддержку восстания на броненосце «Потёмкин». Собирала деньги, продовольствие, доставала оружие: Позже, в октябре, принимала участие в баррикадных боях. Была тяжело ранена. После ареста и высылки под надзор полиции она переходит на нелегальное положение. По просьбе Петербургского комитета РСДРП из Одессы была направлена в Петербург как опытная подпольщица. В Петербурге Т. Ф. Людвинская знакомится с Н. К. Крупской, дружбу с которой сохранила на всю жизнь. Около двух лет она проработала в Петербурге. Была участницей петербургской конференции РСДРП в Териоках в 1907 году. Здесь она встретилась с В. И. Лениным и информировала его о положении дел в партийной организации Одессы.
В 1909 году в Петербурге Т. Ф. Людвинская вновь арестована и заключена в Литовский замок. Началось обострение туберкулёзного процесса. Отбыв наказание, эмигрировала в Париж, где пробыла до 1917 года. Здесь она активно работает, встречается с Н. К. Крупской и В. И. Лениным. Она достаёт деньги для нужд политических эмигрантов, помогает с устройством на работу. В идейных спорах с меньшевиками занимает ленинскую позицию. Она член комитета парижской секции большевиков.
Т. Ф. Людвинская участвует в установлении Советской власти в Москве, а после Октябрьской революции работает в Сокольническом, затем в Краснопресненском райкомах партии. Была делегатом VIII, X и XIV съездов партии, вела большую партийную и государственную работу.
Советское правительство наградило её двумя орденами Ленина.
В буковом лесу
Солнце широко разбросало лучи, заливая луга. Яркая зелень. Ликующее многоцветье. Небо бездонное. Голубое. Лишь с запада наползают облачка, но и их засасывает голубизна.
Безбрежный луг благоухал травами. Пахучими. Сладковатыми. Островками застыли ромашки. Солнечные. С бархатными сердцевинками. Наклонились колокольчики, стараясь укрыться в траве от палящего солнца. Печальные. Атласно-фиолетовые. Пестрели жёлтые озерки куриной слепоты. Неподалёку от тропки едва приметно в гуще травы скошенное сено в высоких копнах. Благодать!
Татьяна Людвинская щурила от удовольствия глаза, наслаждаясь ароматом трав и цветов. После тюрьмы на всё смотрела другими глазами. Раньше-то она не очень ценила высокое небо и ясное солнце. Светит и светит — на том и мир стоит, но теперь, наглядевшись вдоволь в одесской тюрьме на небо через ржавую решётку, она поняла, что природа — высшая милость.
Впереди тяжёлым шагом шёл цыган, из контрабандистов. Угрюмый. Смахивающий на медведя. С медной серьгой в правом ухе. Он должен был указать тайник с транспортом литературы. Контрабандисты нарушили условия договора — перевезли транспорт через границу и бросили. Сложили в тайник и ни на какие уговоры не соглашались. Ожесточённые. Падкие на деньги. Спасибо, транспорт сохранили; могли бы уничтожить, а потом сочинить историю о похищении. И такое бывало. На границе введены дополнительные строгости. Созданы летучие отряды из столичных жандармов. Таможенники озверели. Контрабандистов и тех напугали. Транспорт контрабандисты переправляли неохотно и укрыли в буковом лесу. Вот и вышагивает долгие версты Танюша вместе с цыганом по имени Егор, чтобы сыскать то заповедное место, узнать, а потом привести рабочих: их-то никакими строгостями не испугаешь.
За крутинкой с разросшимся орешником блеснуло озерцо, затянутое ряской. Значит, родничок.
Девушка прибавила шагу. Хотелось пить. Горло пересохло, губы обветрели. И правда, родничок! Тихо журчала вода. Прозрачная. Хрустальная. Девушка наклонилась и опустила руки. Ба, ледяная! Рассмеялась от счастья. Ополоснула лицо. Подозвала Егора. Тот сложил ладони, пил крупными глотками. Провёл рукавом рубахи по губам. Кажется, подобрел.
— Славно, Егор! — Людвинская сияющими глазами показала на зелёную ширь и сдёрнула с головы ситцевый платок.
— Денёк как денёк… Коли тучи прикрыли бы солнце, легче бы шагалось. — Егор сплюнул и сердито посмотрел на небо. Помолчал и с лихой удалью заметил: — Цыган больше тёмные ночки любит!..