После поражения Конрадина инфанта Констанца сделала свой двор в Барселоне пристанищем множества высокопоставленных беженцев, родственников и сторонников Штауфенов. С гневом и возмущением следили они за небывалым возвышением их гонителя.
Завоеванием Королевства Обеих Сицилий его честолюбие не ограничивалось. Мечтая о великом походе на Константинополь, он заставил бывшего латинского императора Балдуина де Куртене подтвердить право Карла на приданое королевы Елены, жены Манфреда, согласиться уступить ему сюзеренитет над Ахейским княжеством и предоставить полную автономию на всех островах Эгейского моря. Сын и наследник Балдуина Филипп должен был взять в жены дочь Карла Беатрису, с тем условием, что если юноша умрет бездетным, его права на империю перейдут тестю. Права дочери Балдуина Елены, королевы Сербии, похоже, в расчет не принимались. Через несколько дней после свадьбы Филиппа де Куртене и Беатрисы Анжу-Сицилийской Балдуин II умер, и Филипп заявил свои права на императорский титул. Но это означало лишь то, что этими правами завладел Карл. Он принял титул императора константинопольского.
Ключом к осуществлению планов Карла по завоеванию греческих земель было Ахейское княжество (Морся). Его основал в 1209 г. Жоффруа Вильгардуэн вместе с уроженцем Шампани Гильомом Шамплитом. Жоффруа наследовал Гильом Вильгардуэн, его сын или племянник. Первые две женитьбы не дали ему потомства, лишь от третьего брака с греческой царевной, племянницей императора Михаила Анной, он имел дочерей: Изабеллу, родившуюся в 1261 г., и Маргариту. Согласно феодальным обычаям они последовательно наследовали ему. На руку старшей дочери Изабеллы претендовали сын Михаила VIII Андроник Палеолог и сын Карла I Филипп. Если бы Изабелла вышла за Андроника, союзника Арагонского дома, вся история Греции и Южной Италии могла сложиться по-другому. Но Карл потребовал наследницу для своего сына, и ахейские бароны предпочли греку француза. Гильом объявил себя вассалом неаполитанского короля и по его настоянию заключил с ним такой же договор, как ранее император Балдуин: Гильом завещал власть своему зятю с тем, чтобы в случае его смерти без потомства престол перешел к самому Карлу. Это означало лишить власти законную наследницу в обход всей феодальной иерархии. Действительно, Филипп умер на гад раньше тестя (1277). А Гильом на смертном одре отрекся от старого завещания, составив новое тайное в пользу дочери Маргариты.
Это пс помешало Карлу прибавить к своей титулатуре достоинство князя Ахейского.
А что же Святая земля? Занятая внутренними распрями, Европа не делала больше попыток помочь сирийским христианам, которые уже не стремились к завоеваниям, а лишь пытались сохранить имеющееся достояние, ведя активную торговлю.
Смерть Конрадина, прямого потомка Иоланты де Бриенн, все изменила и привела к новым династическим распрям.
В Сирии престолы кипрский и иерусалимский фактически объединились, но, несмотря на это, великому роду Гогенштауфенов еще долго приписывался иерусалимский королевский титул. Конрад IV и даже юный Конрадин именовались королями иерусалимскими, между тем как их современники Гуго I и Гуго II Кипрские назывались лишь правителями или регентами Иерусалима.
На Гуго II прервался род Лузиньянов по мужской линии, и ему наследовал Гуго III, до тех пор бывший принцем Антиохийским. Его матерью была Изабелла Лузиньянская, сестра Анри I Кипрского, а отцом — Анри, брат князя Боэмунда VI. Будучи с отцовской стороны представителем Антиохийского княжеского дома, он считал себя истым Лузиньяном и принял фамилию матери.
Гуго III несколько лет до своего вступления на престол был регентом Кипра и Иерусалима за своего несовершеннолетнего родственника. Кончина Гуго II и почти одновременно катастрофа с Конрадином позволили ему быть признанным настоящим господином страны. Законность его подтверждалась происхождением: он был правнуком Изабеллы Анжуйской через ее старшую дочь Алису.
Иерусалимское королевство со стольным городом Акрой в это время занимало прибрежную полосу длиной около 100 и шириной не более 10 миль. Второе христианское государство, графство Триполи, было менее протяженным в длину, но несколько более широким.
Неожиданно свои права как наследницы Конрадина выдвинула принцесса Мария Антиохийская. Она объявила о своих притязаниях на совете баронов Иерусалимского королевства — заседании Высшей курии. Но юристы Палестины, наконец-то получившие вполне легитимного деятельного молодого короля, предпочли его пожилой деве и решили дело в пользу Гуго. Женское правление, бич Святой земли, уходило в прошлое. Марию поддержали только тамплиеры. Но принцесса, двоюродная бабушка короля Гуго, но прекращении рода настоящих Лузиньянов имела такое же юридическое право на иерусалимский престол, как и молодой кипрский король. В сознании собственной правоты она отправилась в Рим к папе Григорию, который хотя и объявил в это время Крестовый поход против Сицилии, желал поскорее покончить с непокорными островитянами, чтобы воззвать христиан к новому отвоеванию Гроба Господня.