Шарль Анжуйский искренне считал себя наследником Карла Великого и стремился объединить под своей властью весь юг Европы, Святую землю и Латинскую империю. Планы Карла были грандиозны. Теперь его интересы простирались в направлении Византии. Поэтому император Михаил VIII Палеолог перед лицом постоянной угрозы вторжения проявлял небывалую щедрость, финансируя планы правителей Арагона. Он решительно и открыто встал на сторону Констанцы, объявившей себя вдохновительницей освободительной войны. Ее воля двигала отряды воинов и вела флотилии кораблей; ее дипломатия ни на день не прекращала свою невидимую работу и привела в антифранцузский лагерь многих противников непопулярного анжуйского правителя. Это были незаурядные деятели эпохи, сильные союзники, чья преданность делу Констанцы во многом объяснялась и личными причинами.
Кастильский король Алонсо X не мог простить Карлу заточения своего брата Энрике, сражавшегося за Манфреда. Матерью испанских принцев была Беатриса Швабская, и в борьбе французов и сицилийцев Энрике после долгих метаний, обобранный и оскорбленный Шарлем, в конце концов безоговорочно принял сторону родичей-Гогенштауфенов. Алонсо и его братья Энрике и Фадрике часто воевали между собой, но кровь благородного рода объединяла их против внешних врагов.
Могущественный северо-итальянский князь маркграф Вильгельм Монферратский не был другом Шарля. Независимому духу этого итало-французского правителя претил жесткий авторитарный стиль правления анжуйского принца. Вильгельм заключил союз с королем Алонсо X, закрепив его женитьбой на кастильской принцессе, его дочери. Против Шарля он действовал заодно с тестем. Враждебен графу Анжуйскому был и граф Савойский, который держал в руках альпийские перевалы на веем пути в Бургундию. Через Савойский дом Монферраты были связаны родственными узами с королевой Констанцой. Но и без того ее женское обаяние и мужественная отвага не могли никого оставить равнодушным.
Предводитель флорентийских гиббелинов граф Гвидо Новело, владетель Казептино, наместник Манфреда в Пизе, переживал потерю власти во Флоренции и гибель сицилийского короля как личную трагедию и питал к Шарлю Анжуйскому чувство тайной, по от этого не менее неистовой ненависти.
Правитель Урбиио Гвидо де Монтефельтро преданно служил Конрадину Гогенштауфену на посту наместника Романьи и увлекал за собой романских гиббелинов. В это время в Италии Гвидо был наиболее искушенным в военном деле человеком. Не раз он одерживал победы над войсками папы и гвельфской лиги, не раз предавался отлучению от Церкви. Его юный господин погиб, но Гвидо хранил ему верность. Он сумел организовать восстание против правления Шарля Анжуйского в г. Форли.
Вокруг Констанцы собрались и немногие оставшиеся в живых дяди и кузены Ланца — Манфредо и Коррадо — и множество других ненавистников Шарля и друзей Манфреда.
Имея такую опору, Констанца могла надеяться вернуть наследие отца и деда. Главным образом, под влиянием жены король Педро решился на завоевание острова. Он сосредоточил в устье Эрбо огромный арагонский флот, готовый к нападению на Сицилию. Доброхоты предостерегали Шарля от арагонской опасности, но на его возмущенные запросы Педро отвечал, что собрался в крестовый поход в Тунис. Шарль открыто называл арагонского короля «хитрой шельмой, вероломным, как все каталонцы», но не имел ни формальных причин, ни свободных сил, чтобы воспрепятствовать его планам.
Шарль Анжуйский испытывал болезненную жажду к приобретению земель и титулов. Он, «жадный и алчный, обуреваемый горячим стремлением к накоплению богатств, стал вымогать деньги». Шарль удвоил основной налог, введенный Фридрихом, — коллекту — и освободил от нес только духовенство. Были введены и некоторые новые поборы. С 1268 г. суровый и жестокий правитель начал чеканку новой низкопробной монеты — карлина. Возмущенные островитяне открыто роптали. Последней каплей стал перенос столицы из Палермо в Неаполь.
В конце марта жители Палермо собрались со своими семьями у церкви Сан-Спирито, чтобы отпраздновать Пасху. Французские солдаты, которые всегда вели себя с населением острова нагло и вызывающе, стали вытаскивать из толпы молодых замужних женщин и оказывать им грубые и циничные знаки внимания. Их мужья не стерпели оскорбления. Завязалась драка. В одной из хроник говорится: «Люди Палермо кричали: Смерть французам! И убили они всех французов, которые были жестокими людьми и совершили много подлостей».
Движение перекинулось в другие местности и вскоре охватило весь остров. Было убито от трех до четырех тысяч французов. Шарль высадился в Сицилии и осадил Мессину. Героически сопротивлявшиеся сицилийцы вновь и вновь отражали его атаки. Собравшийся в Палермо сицилийский парламент предложил корону Педро III, мужу Констанцы Гогенштауфен.