Религиозный порыв объединил людей разных национальностей, привычек, уклада жизни. Единым у них было стремление освободить Святой Гроб Господень. Охваченные воодушевлением, воины отказывались принимать во внимание возможность проиграть битву более сильному, чем они, врагу, который находился на своей территории. Христиане не думали о превратностях палестинского климата, заставляющих рыцарей в жару обливаться потом под доспехами, а в промозглые холода и изматывающие дожди — дрожать, не имея возможности согреться. Они опрометчиво не предусмотрели опасность возникновения эпидемий. Пилигримы плохо продумали проблему получения продовольствия на земле, обычаев и языка которой не знали. Некоторые обедневшие фламандцы даже поедали убитых ими турок. «Взрослых язычников, — объяснял Радульф Каенский, — наши воины варили в котлах, а детей насаживали на вертел и жарили на костре». Наконец, крестоносцы не учли самого страшного бича этой пустынной страны — жажды, от которой страдали и гибли люди и лошади. Вблизи Никси, по свидетельству Альберта Аахенского, «около 500 человек обоего пола погибло от жажды».
Несмотря на все это, Иерусалимский поход, то есть первый крестовый поход, закончился на удивление успешно. Турки потерпели сокрушительное поражение. Крестоносцами были заняты Эдесса и Антиохия. 15 июля 1099 г., творя ужасные жестокости и зверства, воины Христовы ворвались в Иерусалим, где в церкви Св. Гроба сложили окровавленные руки в благодарственной молитве.
Когда крестоносцы захватили Град Господень, и дело дошло до выбора иерусалимского короля, оказалось, что мирские побуждения предводителей Крестового похода не менее сильны, чем духовные порывы. Готфрид Бульонский утверждал идею освобождения Святой земли в чистом виде. Двигаясь на Иерусалим, он не остановил свою дружину, чтобы помочь Раймунду Тулузскому завоевать Триполи, что сыграло заметную роль в охлаждении их отношений. Готфрид осуждал Раймунда за слишком земные цели и устремления, но бароны предложили трон алчному Раймунду, а не бескорыстному Готфриду.
Граф отказался возложить на себя корону в месте, где Спаситель носил терновый венец, и тем поставил лотарингского герцога в неловкое положение. Когда вожди крестоносцев обратились к нему с тем же предложением, он долго не соглашался, оскорбленный тем, что предпочтен был Раймунд. Только просьбы духовенства принудили его принять титул «Хранителя Гроба Господня». Но носить этот почетный сан довелось ему недолго, чуть менее года.
18 июля 1100 г. жизнь Готфрида Бульонского неожиданно окончилась. II. преданию, он был отравлен эмиром кесарийским. Однако вполне возможно, что он умер от инфекционной болезни, унесшей тогда много жизней. После смерти молва восхваляла широту его души, мудрость, государственный ум, политический кругозор. В действительности же он был храбрый человек простого ума, смиренно благочестивый, совсем во вкусе своего времени.
Владение Иерусалимом было почетно, а обладание Антиохией — прибыльно. Осада Антиохии, длившаяся 14 месяцев, обострила взаимную антипатию, которую питали друг к другу Раймунд Тулузский и Боэмунд Тарентский. Оба князя жаждали завладеть этим городом. Сен-Жиль якобы нашел священное копье, которым был поражен Спаситель, и этим воодушевил уставших и подавленных воинов. «О людское легковерие! О человеческая простота!» — воскликнул Боэмунд, чувствуя, что Раймунд переиграл его. Тем не менее Антиохия графу Тулузскому не досталась — ее получил Боэмунд, чьи отряды первыми ворвались в город. Раймунд же стал графом Триполийским, хотя так и не сумел взять город Триполи, а только оккупировал все окрестности и подходы к нему.
Эдсссу завоевывать не пришлось — она перешла младшему брату Готфрида Бульонского в результате ловкой дипломатической интриги.
Юный племянник Боэмунда Танкред, покоривший провинции Галилея и Сидон, формально признавая себя вассалом короля иерусалимского, на деле вел себя как суверенный властитель.
Другие знатные пилигримы мало-помалу колонизировали куски прекрасной Сирии — Хайфу, Яффу, Арзуф, Акру, стараясь утвердиться здесь навсегда. Время от времени мусульмане снова отбивали их у христиан, потом франки, собравшись с силами и получив подкрепление из Европы, возвращали цветущие и плодородные земли себе.
Государства франков занимали полосу земли длиной около 400 и шириной до 55 миль на побережье Средиземного моря, территории к востоку от Мертвого моря и к югу до залива Акаба, и процветали главным образом за счет морской торговли.