К тому времени, когда многие из этих женщин стали поклонницами «Битлз», двоих из членов группы уже не было в живых, а Маккартни и Старр годились некоторым из девушек в дедушки. Последнее крайне важно, поскольку, как отмечает социолог и исследовательница поп-культуры из Университета Глостера Роз Дженнингс, «…тело и образ рок-звезды […] [тесно связаны] с идеализированной юношеской гетеросексуальной маскулинностью»[243]. Хотя несколько респонденток признают существующий возрастной разрыв, это не мешает некоторым из них по-прежнему воспринимать «Битлз» сквозь романтический флер. Важную роль в этом играет продолжающееся тиражирование образов «Битлз». Об этом свидетельствуют комментарии Элены Круз-Лопес:
Я помню фотографию, где они смотрят c балкона вниз [речь об обложке «Красного альбома» (1962–1966)] […] Я помню, что подумала, какие же классные. Я не понимала, что они уже старые [смеется]. И […] вот я думаю о Поле […] Почему мне нравится Пол? Мне кажется, он […] ну, у него есть шарм, и если бы он начал со мной флиртовать, я бы не возражала. Но я, конечно, имею в виду молодого Пола. Если бы он начал сейчас со мной флиртовать, я бы себя почувствовала странно[244].
Для Марли Сентауэр (Канада/Великобритания) и Мэнди (Шотландия, 1982 г. р.) воплощением мужского идеала стали Джон Леннон (для первой) и Джордж Харрисон (для второй). Во время нашего разговора Марли упомянула книгу австралийской панк-исполнительницы Вив Альбертин, которая, как она пишет, всегда смотрела на Леннона как на такого «старшего брата»: «Когда я росла, для меня он не был старшим братом. Он был классным парнем, о котором мечтала бы любая. Это же был совершенный архетип [героя] […], понимаете: хулиган, бунтарь, музыкант, художник — полный комплект […] И еще потому, что он был таким веселым, остроумным и артистичным… ну, все при нем»[245]. А Мэнди рассказывает о своей влюбленности в Джорджа Харрисона в контексте отличия «Битлз» от бойз-бендов середины девяностых: «Они были такими яркими персонами с крутейшими прическами, красавцы, и музыка их казалась мне просто неземной. До них я слушала одни мальчуковые группы типа Take That и Boyzone, и все то, что эти группы пытались из себя строить, типа, они сильные личности, у которых свои головы на плечах, — ничего такого в них на самом деле не было. А в битлах было»[246].
Скажем больше, увлечение Мэнди Джорджем наложило отпечаток на ее мировосприятие: «Я считаю его своим героем, как бы напыщенно это ни звучало. Он очень сильно изменил и то, как я думаю, и то, как смотрю на жизнь. Он очень положительно на меня влияет»[247].
Легкий интернет-доступ к культурному наследию шестидесятых привел к тому, что юношеские образы битлов можно увидеть в один клик. Абигайль Сара Гарденер из Университета Глостера утверждает, что, например, контент видеохостинга YouTube «…приоритизирует юношескую внешность через игнорирование зрелого возраста, когда на популярной культурной платформе стареющее тело просто стирается»[248]. С учетом доступности архивных фотоснимков и кинокадров на различных онлайн-платформах «Битлз», даже по прошествии лет все еще могут оставаться объектом вожделения для поклонниц третьей волны. Благодаря цифровым медиа история и видеоряд битломании не теряют актуальности и с легкостью коррелируют с происходящим в современном битловском фэндоме. Вот как американка Кэролайн Динес (1996 г. р.) описывает свою реакцию на первый посещенный ею в 2011 году концерт Пола Маккартни:
Я уже не помню, какую песню он исполнял первой, но […], это правда было до слез. Я все думаю про видео, когда они выходят и начинают играть, а все девушки просто сходят с ума. То есть я до такого безумного состояния, конечно, не дошла, но это было просто […] Я рыдала и говорила: «Боже милостивый, он же здесь, рядом. Я могу подбежать и дотронуться до него, если захочу». Меня бы тогда арестовали, но какая разница, если я могу просто взять и сделать это[249].
Комментарии Кэролайн показывают, что ее понимание битловского фэндома, к которому она сама принадлежит, подпитывается СМИ. Для других поклонниц галерея образов юных битлов является воплощением юношеской маскулинности, по каким-то причинам не присутствовавшая в их отрочестве. Мона Вагнер (Австрия, 1994 г. р.) вспоминает, что она и ее сестра-близняшка Лиза думали о «Битлз» именно в таком контексте:
243
245
248