– Сандерс очень осторожен, но все же не думаю, что он заметит слежку. После того как ему удалось ускользнуть в прошлый раз, у меня состоялся серьезный разговор с детективным агентством. На этот раз за Сандерсом будет следить целая команда настоящих профессионалов.
– Значит, ты знаешь, где он?
– По данным последнего рапорта, Сандерс и Бренда держат путь в Лондон.
– И что ты собираешься предпринять?
– Пока ничего. Подожду их следующего шага. Если они попытаются выехать из страны, значит, ожерелье при них. С другой стороны, если они попытаются лечь на дно – а Лондон самое подходящее место, чтобы скрыться, – можно смело предполагать, что ожерелье где-то припрятано. В этом случае найти его будет труднее.
– А вдруг его не удастся найти? – заволновалась Лиз. – Камни застрахованы?
– Да, но дело не в страховке, для меня ценность ожерелья не измеряется деньгами, это фамильная реликвия. К тому же я терпеть не могу, когда меня оставляют в дураках.
– И не ты один.
Услышав горькие нотки в ее голосе, Джефф заметил:
– Тебя-то им как раз не удалось оставить в дураках. Своей изобретательностью ты спутала им все карты.
Что ж, если он так считает – тем лучше. Лиз немного воспрянула духом и решила ковать железо, пока горячо.
– Раз ты не считаешь меня виноватой, значит, я могу уехать? Мне бы не хотелось задерживаться.
– Куда тебе торопиться? Жених тебя не ждет, работы у тебя нет, если не ошибаюсь, ты даже от квартиры отказалась.
– Да, это так… но мне же нужно начинать строить жизнь заново. Как только я найду жилье и работу…
– Боюсь, это будет нелегко, учитывая все обстоятельства.
Лиз не была уверена, прозвучала ли в его словах скрытая угроза или ей только послышалось.
– Мне уже приходилось начинать все сначала, – сказала она с наигранной бодростью, – мне не привыкать.
– Тебе – возможно, однако я не вижу смысла начинать все сначала.
– Джефф, но у нас обоих нет выхода!
– А вот с этим я не могу согласиться. Почти из любой ситуации можно найти выход. Например, по поводу кражи рубинов – я могу заняться этим делом сам или обратиться в полицию.
– В полицию? – Лиз побледнела.
– А ты как думала? Кража – это преступление.
– Но, если удастся вернуть ожерелье, может, нет необходимости обращаться в полицию?
– И ты готова назвать мне хотя бы одну причину, по которой мне не следует этого делать? – спросил Джефф, не сводя глаз с ее лица.
Под его немигающим взглядом Лиз невольно поежилась.
– М-мне бы не хотелось, чтобы Бренда или Кевин попали из-за меня в тюрьму.
– Если и попадут, то не из-за тебя.
– Возможно, но мне все равно неприятно думать…
Джефф не дал ей договорить.
– Значит, когда я поймаю их с фамильными рубинами Колдуэллов, ты предлагаешь похвалить их за сообразительность и пожелать им счастья?
– Нет, конечно нет!
– Ты все еще любишь Сандерса, и тебе невыносима мысль, что он окажется за решеткой. – Это был не вопрос, а утверждение, причем высказанное с такой яростью, что Лиз пожалела, что вообще открыла рот. – А я считаю, что в тюрьме ему самое место.
– А как же Бренда?
– Они вместе затеяли эту аферу, пусть вместе и расплачиваются.
– Значит, ты твердо решил заявить в полицию?
Джефф небрежно пожал плечами.
– Не совсем. Это зависит от некоторых обстоятельств.
– А именно?
– От тебя.
– От меня? Не понимаю, что от меня может зависеть…
– Скажем так, это зависит от того, насколько ты готова к сотрудничеству. Как я уже говорил, я считаю, что ты передо мной в долгу.
– Но я сделала все, о чем ты просил… И ты, кажется, только что сказал, что не винишь меня в пропаже ожерелья.
– Нет, не виню, но факт остается фактом: ты участвовала в осуществлении планов Сандерса, и только ты способна как-то возместить ущерб.
– Возместить ущерб? Но у меня нет таких денег… кроме того, может, ожерелье еще удастся вернуть?
– Я говорю не об ожерелье.
Лиз вдруг осенило. Уже догадываясь, что Джефф скажет, она застыла, глядя на него, а сердце заухало в груди как молот.
– На завтра у меня назначена свадьба, и мне не нравится, что мои планы нарушены.
– Уж не хочешь ли ты сказать… – От волнения ее голос прервался.
– Именно.
– Не может быть! Я не могу… Это невозможно! Мы не любим друг друга…
Джефф перебил ее, безжалостно напомнив:
– Ты любила Сандерса, и что из этого вышло? Кажется, я ясно дал понять, что не считаю любовь необходимым условием успешного, стабильного брака. Мне нужна хорошая жена, сговорчивая, но в то же время с характером, чтобы с ней было интересно. И подходящая мне в постели – думаю, с этим пунктом у нас все в порядке. А ты разве не ждешь от потенциального мужа того же?
Да, конечно, но мне нужна еще и любовь, подумала Лиз.
Джефф смотрел на нее в упор.
– У тебя есть все качества, которые я хочу видеть в жене.
– Я не так красива, как Бренда.
– По-своему ты даже красивее. Ты излучаешь внутренний свет, которого у нее нет и в помине.
– Я не такая сексуальная.
– А вот об этом позволь мне судить.
– По сравнению с ней я покажусь тебе скучной.
– Ерунда! Бренда – искательница приключений, это верно, но тебя никак не назовешь скучной. Ты приятная, интересная собеседница, я уверен, что из тебя получится хорошая жена, ты будешь верна брачным обетам, сможешь создать счастливый дом для наших детей. В этом смысле ты даже больше подходишь на роль жены, чем Бренда. В свою очередь я постараюсь стать тебе хорошим мужем. У тебя будут все материальные блага, которые ты только пожелаешь…
– Материальные блага, как ты выразился, меня не интересуют! – перебила Лиз, но Джефф продолжал, будто не слышал:
– Ты сможешь покупать себе платья у известных модельеров, путешествовать… Думаю, в постели я тоже способен дать тебе все, о чем ты мечтаешь, мы подходим друг другу, и это еще слабо сказано. Подумай над моим предложением, Лиз. Неужели лучше быть одной, искать работу, снимать дешевую квартирку на пару с подружкой? Начинать все сначала, постоянно помня, что мужчина, которого ты любишь, сидит в тюрьме и попал туда не без твоей помощи?
– Но ты говорил, что я не виновата…
– Я не это имею в виду, а то, что ты могла бы купить его свободу, если бы…
– Вышла замуж за человека, которого презираю? – подсказала Лиз, вскочив.
Джефф тоже встал и навис над ней, стиснув зубы. Некоторое время он угрожающе молчал, затем презрительно процедил:
– Конечно, если жертва, на твой взгляд, слишком велика, можешь дождаться, когда Сандерс выйдет из тюрьмы, а потом умолять его вернуться к тебе. Наверное, тебе даже повезет, потому что Бренда точно не станет ждать его столько лет.
Не вполне сознавая, что делает, Лиз влепила ему пощечину. Она ни разу ни на кого не подняла руку и не знала, что способна на насилие, но сейчас удар получился такой силы, что Джефф отшатнулся. Он заморгал, с лица сползла ухмылка. Лиз с ужасом наблюдала, как на его щеке проступает красный след от ее ладони.
– Так-так, не слабо для безобидной на вид женщины.
– Извини, – прошептала Лиз.
– Можешь не извиняться, я сам тебя спровоцировал.
– Все равно мне следовало держать себя в руках.
Она была так поражена собственным поступком, что ее бросило в дрожь. Джефф привлек Лиз к себе и стал гладить по спине.
– Ну-ну, успокойся, ничего страшного не произошло, я сам напросился.
Его душевная щедрость, способность прощать заставили Лиз еще больше устыдиться своей несдержанности.
– Я больше никогда так не сделаю, обещаю, – прошептала она дрожащим голосом.
Джефф вдруг усмехнулся.
– Как знать, может, время от времени это было бы даже полезно, чтобы я не слишком зарывался. Главное, чтобы у тебя не вошло в привычку избивать мужа.
Лиз издала негромкий звук – что-то среднее между смешком и всхлипом.
– А после каждой пощечины нужно поцеловать ушибленное место. – Джефф вдруг посерьезнел, взяв Лиз за плечи, немного отстранил ее от себя и заговорил деловым тоном: – Пора ехать в Лондон. Думаю, придется остановиться в отеле, тогда у нас будет время до свадьбы пройтись по магазинам. Бракосочетание назначено на четыре часа.