— Столько лет прошло.
— И что?
Я в растерянности.
— Что ты хочешь? Денег?
Ринат усмехается:
— Я растил Еву, как свою дочь, но так и не простил Наталью. Подождём её.
Алсу приносит чай, и мы пьём его в полной тишине. Лишь дрова потрескивают в камине. Наконец хлопает дверь и в комнату влетает Наталья. Тёмные волосы разметались по плечам, глаза горят, как у кошки в темноте. Синее платье не скрывает ни рук, ни колен.
— Зачем ты её?.. — Наталья замолкает, увидев меня.
— Вот и ты, дорогая. Идите за мной.
Ринат приводит нас в комнату, и я холодею, увидев два пустых гроба. Наталья вцепляется в мою руку, хватает воздух ртом.
Ринат проходится перед нами с видом учителя. — В общем так, голубки. Я долгое время не трогал вас. Теперь пришла пора расставить всё по местам. Мне нужна свобода, но Наталью я просто так не могу бросить.
— Мило с твоей стороны, — вставляет Наталья.
— Заткнись! Мои условия таковы: мы по-тихому разводимся, вы быстренько женитесь. Процесс я ускорю.
Мне кажется всё дурным сном:
— Что?
— Родной язык забыл за бугром? — разворачивается ко мне Ринат.
Молчу, и он продолжает:
— Медовый месяц живёте здесь, показываетесь втроём на людях. Всё, я свои условия обозначил. Они не обсуждаются. В противном случае, думаю, расклад ясен. А теперь можете поговорить, — Ринат выходит из комнаты и хлопает дверью.
Поговорить! Видеокамеру я приметил, как только вошёл. Наталья, видимо, тоже про неё знает.
— Что скажешь? — тихо спрашиваю.
— Он поженит нас, а через месяц подстроит автомобильную аварию или что-нибудь в этом духе, — цедит Наталья сквозь зубы.
— Чудесный финал. Всё, как я хотел.
— Матвей, пожалуйста, вытащи нас с Евой отсюда, — она бросается передо мной на колени. — Хочешь, разведись потом. Только вытащи нас отсюда.
Продлить отпуск оказалось непросто. Через три дня мы с Натальей расписались. Она сторонилась меня, пока Ринат не привёз Еву ко мне. Словно солнышко вошло в мой дом.
— Мама, — бросилась она к Наталье и обняла её за ноги. — А почему ты здесь?
Наталья посмотрела на меня, и я взял Еву на руки:
— Потому что я твой папа. И мы теперь всегда будем вместе.
Наталья улыбнулась, но продолжала держаться особняком. Её уязвлённая гордость не давала ей броситься в мои объятия, а я привыкал к новому для себя статусу женатика. Роль отца мне сразу пришлась по душе. Через неделю мы с Натальей снова стали близки. Месяц гуляли втроём по городу под прицелом глаз охранников Рината. Вскоре в новостях замелькало сообщение о свадьбе Рината Караева с дочерью крупного столичного дельца. Я выдохнул с облегчением. Вряд ли Ринат захочет пачкать руки перед свадьбой.
Я купил три билета в Москву и показал Наталье. Она грустно улыбнулась:
— Тебе недолго осталось терпеть меня.
— С ума сошла? — обнял её. — Никуда я больше не отпущу тебя. Невесте Рината букет на свадьбу пошлю. Ева, собираемся!
Дочка вбежала в комнату с плюшевым медвежонком в руках.
— А бабушку возьмём с собой?
Я почесал в затылке и посмотрел на Наталью. Она рассмеялась:
— Возьмём!
Не всё золото, что блестит
Кире сорок. Самодостаточная дама, изнурённая сведением дебета с кредитом в кабинете без окон. Неожиданно на работе ей предложили путёвку в санаторий. Главбух сломала ногу, а у Киры как раз время отпуска подошло. Мужа она давно выгнала, и ей постыло каждый год чинить дачу-развалину. Плюнув на провалившуюся зимой крышу парника и ремонт пола на веранде, Кира согласилась.
Да и для кого теперь огурцы солить? За годы замужества Кира так устала от готовки, что перешла на полуфабрикаты и обеды в заводской столовой. Пообещала себе, что замуж больше ни ногой. Обзавелась бы котами, но боялась за жизнь ненаглядного Кеши. Он каждое утро приветствовал её:
— Кеша хороший! Хочу чаю, хочу чаю.
А когда она приходила домой, он встречал её, сидя на двери:
— Кира шлялась, Кеша чудо.
Попугай вполне заменял мужа, из которого тоже, кроме просьб, обвинений и самовосхваления, сложно было чего-то добиться. Но Кешу Кира любила. Он не пил «для здоровья», обходился ломтиком огурца и щепоткой корма. Ради птички не приходилось сажать огород и пыхтеть в августе над закрутками. А на время отпуска можно доверить Кешу соседке, не боясь, что он залезет к ней под бочок.
Так майским солнечным днём Кира оказалась с чемоданом перед добротным трёхэтажным зданием санатория. С залива тянуло волглой прохладой, солнце путалось лучами в верхушках вековых сосен парка. Кира расправила плечи и бодрым шагом вошла в холл. Колёсико чемодана, переваливаясь через порог, предательски хрустнуло. На звук бухнувшего об гранитный пол чемодана тут же обернулись три дамы, беседовавшие возле стенда с распорядком дня и расписанием процедур. Смерив Киру оценивающим взглядом, они вернулись к разговору.