Интересно, какого оно размера. Жмет ужасно. Если бы удалось вытащить руку из рукава, можно было бы глянуть… Получилось. Нулевой размер!.. Как же так? Должно быть, я купила его для Зои. Разумеется! Я почти помню, как решила, что Зое понравится синее. Пытаюсь всунуть руку обратно, но это почти невозможно.
Похоже, водитель тормозит у зеленого светофора. Зачем люди так поступают?
— Простите, сэр, нельзя ли проехать без остановки? Обычно я не возражаю против задержек, но сегодня у меня первый день на новой работе…
Тут меня осеняет. Вот прекрасная возможность рассказать постороннему человеку, где я работаю.
— Э… сэр? Где именно вы работаете? — завожу я разговор. Я не хочу хвастаться. Но если речь о журнале зайдет в разговоре — это уже не хвастовство.
— Где я что?
— Где работаете, говорю.
Сразу видно, что он не обращает внимания ни на дорогу, ни на меня.
— Паслюшай, детка. Я важу эту тачку уж третий десяток. Горат знаю, что эти пять палцеф. Парой мне недосуг даже астановится паписать, а у меня храническа балезн мачевого пузыря. Мой сын акончил коллэдж, и все это фремя я горбатился, будто заняться мене болше нечем. Я честный трудяга, и мене неча стыдиться… Паняла?
— Надо же! Двадцать лет! Как, вы сказали, называется ваша компания? Ну, то есть где вы паркуете машину, когда не за рулем? Есть ли у вас офис или гараж, где вы и другие водители такси встречаетесь в конце дня, как в том шоу? Как же оно называлось? В одно слово… Погодите, так и вертится на кончике языка, я ведь постоянно смотрела его… «Водитель такси»?.. Нет… «Таксист за рулем»?.. Нет. Подождите, кажется, припоминаю, короткое такое название, вроде… «Луи»! Нет, не оно.
— Ясень пен, для вас, мисс, это как удар обухом па галаве, но я взаправдашний вадила такси. А то шоу называли «Такси»… во как.
— Знаю, — говорю я.
Ну вот, он повернулся и уставился на меня в упор. Должно быть, удивляется, с чего бы я надела это малюсенькое пальто. Скажет он что-нибудь или так и будет смотреть, пока не убедится, что я не буду больше задавать личных вопросов?
Ну, не сидеть же так, как парочка статуй. Я всего лишь пыталась завязать беседу. Кто-нибудь должен нарушить неловкое молчание.
— Простите, что спросила, — бормочу я.
— Леди, чё с вами такое-то?
— Со мной? — возмущаюсь я. — Скорее уж вы встали не с той ноги с утра.
Но он продолжает смотреть на меня. Я выглядываю из окна и понимаю, что мы остановились возле здания «Причуд» и таксист просто хочет, чтобы я заплатила ему и вылезла из машины. Я протягиваю шесть долларов и ступаю на тротуар.
— Я все же успею на новую работу в «Женских причудах», — говорю я ему через открытое окно со стороны пассажира, указывая на здание всей рукой. Приходится сгибать локоть, чтобы пальто не порвалось.
— Чё, правда? — отвечает он. — Ну нада же!
Смотрите-ка, а он милый. Меня просто смутил его ужасный выговор.
В холле я прямо-таки обмираю от радостного возбуждения. В этом здании завораживает все. Я смотрю по сторонам, чтобы убедиться, что не сплю и не фантазирую. Я в самом деле здесь. В редакции настоящего журнала, где буду по-настоящему работать.
Если бы кто-нибудь подошел ко мне прямо сейчас и сказал: «Хлоя, у тебя есть два варианта: или ты остаешься здесь и работаешь в «Женских причудах» до конца жизни, или выигрываешь в лотерею», — я бы не колебалась. Кому есть дело до тупой игры? Даже киоск с прессой и сладостями кажется мне красивым. Посмотрите, какие там продаются журналы! Большие и глянцевые, судя по всему, из Европы. Модели на обложках почти как в жизни. А сколько там сладостей! Жаль, что не осталось времени позавтракать. В животе урчит. Я не доживу до ленча, если не перекушу. Но время перевалило за девять. Куплю что-нибудь легкое.
— Будьте добры пакетик «Эм энд эмз». Да, и еще пакетик «Скиттлз» и большую упаковку «Твиззлерс».
Поблагодарив продавца, я улыбаюсь. Мне хочется похвалить богатый выбор изделий без сахара, но у нас будет довольно времени, чтобы познакомиться, а за мной собралась очередь красивых людей, которые ждут, когда я расплачусь. Там стоит симпатичный парень с двумя блондинками и одной брюнеткой, которая, судя по всему, скоро превратится в блондинку. Симпатичный парень держит в руках около пятидесяти пачек жвачки. Видимо, всех угощает.
Он тихонько о чем-то спрашивает будущую блондинку. Вопроса я не слышу — только ответ: «Сейчастэн», будто «сейчас» и «Стэн» — одно слово.