Настя, фыркая, выныривала из шкафа:
– Я может, еще и не повезу ничего к Петру! Замучил он меня! Настя, потерпи, Настя подожди!
– А чего подожди-то?
Не поняла Машка.
– Чего, чего, ребенка я хочу! Сильно! – призналась подруга.
– А. Ну да, ты не одинока, или это твой Петр не одинок.
Вздохнув, Машка закинула стопку журналов в коробку.
– Семен тоже меня просит подождать, говорит, что ему и меня для счастья хватает, а по-моему он просто боится.
– Боится? Удивилась Василиса. Чего?
– Всего. Он дома бывает редко, помогать мне не сможет, да и диссертацию я еще не дописала. С одной стороны все верно, а с другой… Инстинкты меня давят, девочки. Я вас всех старше, мне уже тридцать через месяц будет, и все вокруг кричит 'пора'!
– Не переживай так, подошла к Машке Василиса, мне врач сказал, еще год нельзя, последствия лечения, то да се.
Повздыхав подружки, вернулись к уборке. Пару раз прерывались на поесть – попить, посмеяться, и наконец, решили, что все что нужно – упаковано, а что не нужно скинуто в огромные мусорные пакеты. И пора бы отнести их на помойку.
Выглянув за окно, и обнаружив, что там уже царит теплый летний вечер, решили не заморачиваться переодеванием, а после выноса мусора помыться и остаться ночевать здесь же, как в старые добрые времена.
Лилька тут же позвонила свекрови, и сообщила, что ночует у Насти. Вера Павловна уверила девушку, что у Артема все в порядке, покушал и сейчас играет, а скоро будут купаться и спать. Посюсюкав с сыном по телефону, Лилька успокоилась, и готова была куролесить дальше.
Компания молодых чумазых женщин с огромными голубыми пакетами в руках привлекла во дворе нездоровое внимание – раздался свист, и щелчки телефонов со скамеек в глубокой тени деревьев. Бабуськи кучно сидевшие на полудюжине хромоногих стульев среди клумб удивленно и на всякий случай осуждающе закачали головами. Мужики, однако, повернули головы с вполне понятным интересом – девушки хороши собой, фигуристы, да и такую пеструю стайку встретишь не часто.
Девчонки, смеясь и перемигиваясь, свалили мусор в контейнер и едва ли не вприпрыжку вбежали в подъезд. И остановились пораженные – в подъезде стояли их мужья! Все! Даже Ги, боящийся возвращения в Россию! Даже Петр, который еще утром и не помышлял о самолете! И Иван прямо в черном подряснике! И Кощей в торчащей из-под летнего пиджака зеленой хирургической пижаме! И Семен, прикрывающий джинсовой рубахой подмышечную кобуру поверх майки.
Глава 4
Девчонки, замерли, вздохнули и дружно заревели, повиснув на своих любимых. Обнимая чумазых жен и нашептывая им на ушки, разные глупости спасающие мир, мужчины переглянулись, заслышав скрип засова чужой двери, и в один миг утащили благоверных этажом выше. Настя трясущейся рукой сунула ключ в замок и поспешила войти в квартиру.
– Петь, ты как здесь очутился? – дрожащим голосом спросила она.
– Настена моя!
Муж облапил Настю, потерся носом о ее шею и прошептал:
– Соскучился я, очень, а тут твоя открыточка выпала из папки, ну я и решил прилететь. Подхожу к дому, а тут ребята тусуются, не помнят, в какой квартире вас искать.
– Нас?
– Ну да, у них такие же открытки в руках были. А вы что, нас не ждали?
– Не совсем, хихикнула Настя, в свою очередь потираясь о мужа словно кошка.
Первым на их тихие переговоры отозвался Семен – профессия обязывает! Оторвавшись на секундочку, от Машкиной талии, он сказал:
– Я открытку на рабочем столе нашел. Долго гадал, как она там оказалась, да и не думал, что получится всем повидаться.
– А мне медсестра принесла, едва я в предбанник вышел. Вот, даже переодеться не успел! Вставил Костя, прижимающий к лицу Васькины руки.
– Меня отец благочинный вызвал, я от него выхожу, а секретарь мне открытку подает – у вас говорит выпала.
Добавил Иван, ласково поглаживая Аленкино лицо, и прижимая ее к себе как маленькую капризную девочку.
– Я быль дома у папа, – заговорил с трудом отлипая от плачущей Лильки Ги. Вдруг стук в двер – несут письмо. Я читаль, бежаль, садиться на паром, потом на самолет и вот я тут!
Все еще раз дружно переглянулись, а потом девчонки потянули мужей в комнату – стол хотя и разграбленный можно было освежить. Первая заповедь хорошей жены – накорми, напои, а потом спрашивай! Сказки ведь не зря писаны – теория семейной жизни считай.
Мужчины чистоту, комфорт и питание оценили – расслабились, заговорили мягче, подгребли свои половинки поближе – кто под бочок, а кто и на колени. Хлопоча вокруг стола девчонки, ухитрились поочереди сбегать в душ и натянуть оставшиеся чистые футболки. И теперь они чистенькие и свежие охотно прижимались к любимым мужьям, забыв о разногласиях.