Но самое интересное, если ты его все же «застукала». Ни в коем случае сразу не плакать. Смеяться, радоваться, одеваться, раздеваться и купаться! Неважно, в каком порядке. Все! Ты поймала птицу удачи не за хвост, а за горло! Теперь можно сказать: «Жизнь удалась!», «Жизнь не зря прожита!» и «Мне есть, что вспомнить в этой жизни!» Это победа, в сравнении с которой даже высадка человека на Марсе будет выглядеть как что-то мелкое и незначительное. Вперед, давай, сегодня тебе прет, дави гадов, ну, и главное – не забыть о выгоде, которую данная ситуация тебе может принести.
Измена. Классика. Практика
Допустив его ползком от порога до своих подошв, первым делом нужно сказать: «Не смей прикасаться ко мне, животное!» Затем, указав пальцем на дверь, прорычать: «Вон из моего дома (не важно, что дом его), и пока не продезинфицируешь и не отмоешь от грязи свое похотливое тело, не смей переступать этот порог». И вдогонку, как контрольный выстрел: «Без справки от врача, что ты не подхватил от этой проститутки какую-то заразу, даже не смей звонить!» Все, когда дверь за ним захлопнулась, можно смело звонить подружкам и звать их на сабантуй. Во-первых, теперь тебе все можно, во-вторых, все равно собирались обмыть Иркину шубу, в-третьих, надо всем рассказать про эту «подстилку», которая легла под мужа, и в-четвертых, просто так, прикольно проанализировать с «коллегами по цеху» пикантность ситуации.
Настроение возвращается, да оно собственно особо и не портилось, подруги в пути, можно отправлять детей маме, на все выходные.
Подруги всем своим видом показывают, что страшно завидуют тебе. Любая бы много отдала, чтобы оказаться в твоем положении. Они понимают, что реализация даже самой несбыточной твоей мечты – дело ближайших часов, или, в крайнем случае, дней.
– Ну, чем он искупит свою вину? – с порога, под звон бокалов с шампанским (для разгона) интересуются все.
– Ой, девчонки, прямо и не знаю, что делать, – с заплаканным лицом, смущаясь от привалившего счастья, отвечаешь ты, – хочу с вами посоветоваться.
– Варианты? – скрипя зубами, выдавливают они.
– Как назло месяц назад был юбилей свадьбы – тринадцать лет, так машинку он мне подарил.
– Поменяй на тачку покруче!
– Как?
– Разбей эту в хлам, чтоб не восстановить, скажешь с расстройства от твоего скотства и все, заказывай!
– Жалко девчонки, этот цвет ждали три месяца.
– Тогда квартиру или дом потребуй! Скажешь, чтоб тебе не мешать развлекаться тут с девочками!
– Хорошо! А может, домик за городом? Будет на выходные куда съездить, а мужиков туда не будем пускать!
– Да, давай, только не далеко, чтоб у озера, и чтобы сосновый бор был!
Затем разговор мягко переходит к самой теме измены. И тут выясняется, что у всех одно и то же мнение. Ничего нового мужики в этом не находят. Надо им это для самоутверждения и прощупывания почвы для запасных аэродромов.
– Ну, вот скажите, мы с вами уже не маленькие, в чем у нас с вами «там» есть отличие?
– Ни в чем!
– Чего тогда они лезут в чужую?
– Ощущения те же, мысли – тоже, только и всего, что надо вставать и идти домой.
Дискуссия переносится в плоскость того, что, в принципе, пусть попробует, все равно лучше не найдет, а если и найдет, то невелика потеря!
Под традиционное: «Все они одинаковые», «Чем аукнется, тем и откликнется!», «Все мы бабы – стервы!» (это уже под караоке) вечер, вернее, ночь, а скорее всего, утро завершается всеобщим плачем на посошок.
Все вы знаете, как тяжело плакать, когда уже не хочется! Но есть такое слово «надо»!
Конечно, он вернулся, конечно, домик у озера купили, конечно, ползал каждый день на коленях и заваливал цветами (вот нафиг они нам нужны?), и конечно, ты его прощаешь, потому что лучше пусть здесь на коленях ползает, чем в постели с этой шалавой. Но плакать иногда надо, хоть и не хочется. Засыпая, тихонько надо всхлипывать и выдавливать слезу (хотя на лице и сияет улыбка). Иначе нельзя! Иначе подумает, что простила. Иначе перестанут завидовать, потому что он перестанет страдать. Иначе перестанут завидовать, потому что перестанет носить цветы (ладно, пусть стоят)!
Увядание
Все в мире относительно. Насекомое мушка-однодневка живет всего несколько часов. За это время она успевает родиться, повзрослеть, спариться и воспроизвести потомство. У человека уходит значительно больше времени на все это, но, тем не менее, из ста лет, что отпущено человеку природой, полноценная жизнь, которая называется периодом активного воспроизводства, длится около двадцати лет. Женщины, как прекрасная половина человечества (если кто забыл), считают себя «в форме» или на «пике расцвета» всего десять лет. И вот когда пик пройден, начинается период увядания, который проходит у прекрасного пола крайне болезненно, как в прямом, так и в переносном смысле. Появляются морщины, целлюлит и полнота – главные враги женщин (после мужчин, конечно!) Борьба с ними идет не на жизнь, а на смерть. Побеждая этих врагов с помощью целого арсенала косметических и всяких других препаратов, женщина немедленно обязана продемонстрировать свои победы окружающим, однако с годами их, побед, становится все меньше, а слез по этому поводу все больше. Тот, кто говорит, что жизнь в сорок только начинается, имел, наверное, в виду «жизнь после смерти». После смерти привлекательности и красоты. Взгляды окружающих самцов все реже останавливаются на твоих частях тела, а комплименты звучат зловеще, предвещая пенсию. Подруги замечают на тебе все то же самое, что замечаешь ты на них. Подарки дарят все хуже и реже, а дети уходят в свою жизнь. Оглядываясь вокруг, женщина начинает понимать, что никому, кроме того, которому она позволила себя завоевать, она уже не нужна. Климакс добивает несчастную контрольным выстрелом в сердце. Муж все реже демонстрирует себя в постели с ней как любовник. И вот тогда (о, Боже, наконец-то!), на сцене жизни появляется он – здравый смысл. Оказалось, что только теперь он стал необходим и даже полезен. Женщина начинает себя занимать общественно-полезными делами: воспитанием молодого поколения, выращиванием огурцов и вязанием. Слезы, конечно, душат, но здравый смысл подсказывает, что это необратимо. Дети, конечно, хвалят ее за торбы консервации, которые она им впихивает каждые выходные, но она и сама уже понимает, что это интересно, полезно и даже приятно. Муж, хотя и не успевает делать все работы по огороду, все равно превращается из части интерьера комнат в полезную вещь, за что она его все чаще одаривает благодарными поцелуями, которыми так скупо пользовалась в молодости. Закат прошлой жизни вместе с закатом вечернего солнца зовет в постель, в которой слезы сами по себе стекают по щекам. Просто так, уже без причины. Чтобы слезная железа не забывала свою работу. В холодной постели давно уже нет его. Он спит в соседней комнате, потому что храпит, да и уже незачем.